Созвездие Козерога, или Красная метка

Она сцепила на коленях руки и отвернулась к окну. Январский день был в разгаре, и солнце играло на черных, как вороново крыло, Татьяниных волосах – они блистали, точно антрацит. Когда девушка со вздохом снова повернулась, я смогла разглядеть ее получше. И, совсем неожиданно для себя, сделала два открытия: во-первых, Таня, по всей видимости, совсем не пользовалась косметикой. А во-вторых, на меня смотрела девушка с фотографии!

С той самой фотографии, которую мы только вчера обнаружили в бумажнике убитого вместе с Ритой мужчины!

– «Поляков Глеб Владимирович, кандидат экономических наук, заместитель губернатора по строительству», – машинально повторила я по памяти то, что было напечатано на его визитке.

Девушка вскочила с места и уставилась на меня влажными черными глазищами:

– Да! Это он! Он! Но если вы сейчас скажете, что они были вместе, я спущу вас с лестницы!

Ада тоже вскочила с дивана, ухватила Таню за рукав пестрого свитера:

– Стойте, девочка, кажется, я поняла… Как ваша фамилия, Таня? Я имею в виду, по мужу?

– Полякова. И вы это знаете!

– Уверяю вас – нет. Не знаю. То есть не знала. Но… я начинаю догадываться.

– Да! Да! Да! – выкрикнула, как выстрелила, Татьяна, высоко задирая подбородок в тщетной попытке не расплакаться снова. – Да, его нашли вместе с Ритой! Да, убитого! Да, он был раздет, почти полностью, голый! Но это не значит, не может значить, что они были вместе, я никогда в это не поверю, слышите, никогда не поверю!!!

Она сжала кулаки и, ослепленная яростью, вдруг пошла на меня – вот когда я обрадовалась, что топорик запрятан между диванными подушками!

– Таня! Перестань! Никто из нас еще и слова не сказал по этому поводу! Сядь! – одернула я ее.

– Я знаю – сейчас все подряд будут кричать на всех перекрестках, что моя сестра и мой муж были любовниками! – почти захлебывалась криком Татьяна. В комнате вновь запахло истерикой.

Меня разобрала досада.

– Да, будут! Непременно будут кричать, и именно на всех перекрестках! – сказала я резко. – Все кругом, от мала до велика, примутся судачить, если ты первая начнешь орать об этом на весь дом! Сядь немедленно, дурочка!

Я быстро подошла к Тане и толкнула ее в плечо. Девушка механически села в кресло, сверкая глазами. Она опять открыла было рот, но я так энергично, сердито сунулась к ней, что этот рот быстро захлопнулся.

– Слушай меня! Слушай и молчи, пока я не начну задавать вопросы. У нас есть все основания считать, что твой муж, этот самый Глеб Поляков, никогда не испытывал к Рите никаких чувств, кроме разве что братских. В день убийства он зашел к ней по делу! По делу! И это убийца пытался представить картину преступления иначе – он раздел Полякова, уже мертвого, все с него снял, специально, чтобы создать впечатление, будто их убили из ревности! Все хотел запутать, понимаешь? А ты вместо того, чтобы помочь мне восстановить истину, начинаешь кулаками размахивать и орать, как детсадовка. Стыдно, Татьяна!

Последние слова я произнесла уже спокойным, даже несколько усталым тоном. Все это время молчавшая Ада, не спрашивая у хозяйки разрешения, достала из сумки длинную тонкую сигарету.

– А сейчас – спокойно сиди и отвечай на мои вопросы, – сказала она, щелкнув зажигалкой. – И не ори, ты не девочка уже, замужняя дама… Когда ты узнала, что мужа убили?

– Вчера, – как-то тупо ответила Таня, уставившись в пол. Девушка хотела сдержаться, но ничего у нее не получилось – крупные слезы закапали на дорогой, выложенный «елочкой» паркет.

– Откуда?

– Мне сказали. Следователь приходил.

– Следователь? Как фамилия? Бугаец?

Таня кивнула, зажмурившись.

– А больше с этой вестью никто к вам не являлся?

– Нет. Только он. И еще он сказал, что на маму… напали.

– А дальше?

– Он расспрашивать начал.

– О чем?

– Обо всем. Когда мы поженились. Как мы жили. Какие отношения у него… У Глеба… были с Ритой. И с мамой. И про Андрюшу… Это мальчик.

– Я знаю. Что про Андрюшу?

– Все. Откуда он взялся, от кого Рита его родила, где отец… И он постоянно намекал… Он постоянно намекал, что это Глеб… Глеб… Что Глеб с Ритой…

– Таня! Прекрати реветь, мне нужны от тебя ясные ответы, постарайся сосредоточиться! Идем дальше. Кого ты боишься?

Татьяна снова полыхнула на нас агатовым блеском гневных глазищ:

– Я никого не боюсь!

– Не ври! Человек, который никого не боится, не караулит своих гостей с топором в руках!

– Я не знала, что это вы.

– Надо думать! А кого же ты ждала? Ведь кого-то же ты ждала, верно?

– Ну, ждала. Этих… жену и дочь, – сказала Таня что-то непонятное. И, вскинув голову, как норовистый жеребенок, вдруг выкрикнула с непередаваемым отчаянием: – Это они его убили!

– Кто?

– Они! Жена и… и дочь!

– Да чьи, чьи? Чьи жена и дочь?!

– Моего мужа! Глеба!

Разговор опять скатывался в плоскость какой-то чертовщины. «Моего мужа убили его жена и дочь» – попробуй-ка, разберись во всем этом! Да и Адино терпение, я видела, готово было вот-вот выплеснуться за край не слишком-то высокой чаши, как вдруг Таня, видимо, осознав, какую чушь она городит, вытерла рукавом свитера глаза и сказала тоном, прозвучавшим виновато: