Созвездие Льва, или Тайна старинного канделябра

Квартира антиквара выглядела так, как, по представлению Вероники, и должно выглядеть жилище человека, умеющего устроиться с комфортом. Конечно, если для этого есть деньги, а деньги у Натаниэля Блюхера, разумеется, были.

Все комнаты – числом три – носили отпечаток очевидного вкуса и выдавали тягу хозяина к классической обстановке. Дубовый паркет, тяжелые шторы с замысловатыми ламбрекенами, пушистые персидские ковры с длинным ворсом, скрадывающим шаги и располагающим к неторопливости и неге… В простенке между спальней и гостиной – небольшая библиотека, составленная, однако, из очень дорогих и редких изданий. В спальне – добротный гарнитур, инкрустированный разными породами дерева, в гостиной – восточный диванчик – оттоманка, стенка, стулья с гнутыми ножками и круглыми спинками, большой стол; в кабинете – глубокие замшевые кресла возле массивного ясеневого письменного стола и множество этажерок и ящиков с выдвижными полками.

Было совершенно очевидно, что именно в кабинете хозяин проводил большую часть времени: все, в чем он мог бы нуждаться, от прекрасных письменных принадлежностей до сигар, золотой зажигалки и встроенного холодильника с минеральной водой было приготовлено здесь внимательной рукой. Единственное, что несколько выбивалось из общего интерьера, – это большая трехстворчатая ширма, разрисованная японскими цветами и рисунками. Поставленная справа от стола, она отделяла и скрывала от глаз довольно значительную часть комнаты.

– Не стой столбом, ты не на экскурсии. Помогай!

Оглянувшись на Адин голос, Вероника увидела, что та по-хозяйски орудует в ящиках письменного стола. Толстые папки в обложках из дорогой кожи вынимались из глубин и шлепались на столешницу.

– Мы ищем что-то конкретное? – Подойдя к столу, Вероника осторожно дотронулась кончиками пальцев до одной из папок.

– Смотри все подряд. Не забудь – нас интересует прошлое хозяина!

Папка открылась с натугой, кожаная обложка норовила захлопнуться, и приходилось придерживать ее руками. В конце концов, отчаявшись справиться самостоятельно, Вероника зафиксировала обложку массивной малахитовой пепельницей. Мелькнули пожелтевшие страницы каких-то старых книг или изданий, «1866 годъ», – прочлось сверху – ой, мама, как давно, в позапрошлом веке!

Похолодевшие от волнения пальцы осторожно листали переложенные калькой выпуски журналов «Русскiй Антикваръ». «Библiофилъ», «Русскiй Ювелиръ»: И газеты – «Московскiя Ведомости», «Русскiй инвалидъ», «Голосъ»:

«Опљка над именiем и детьми умершего купца Павла Дмитриева Хpаiнского сим объявляетъ, что в оной продаiтся фортепъяно. О цљне узнать у опекуновъ Демидовыхъ, близъ первой части управы, по Мыльниковской ул., в собственномъ доме опљкуна Дмитрия Демидова»,

– выхватил взгляд одно из объявлений. И сам собой заскользил дальше, уже не обращая внимания на «фиты», «яти» и «ижицы»:

«Касса взаимопомощи невест обеспечивает приданным от ста до трех тысяч рублей девочек в возрасте от рождения до 10 лет. Записываться могут все, проживающие в империи. Плата от 15 копеек в месяц. Устав высылается бесплатно».

«Нужна кухарка за повара, трезвая, одинокая, на жалованье 12 рублей».

«ПОЧТЕННАЯ ДАМА не прочь выдать замуж 32-летн. племянницу – добронравное, нежное, изящное создание, наружность более чем миловидна. Значительное денежное приданое в зависимости от звания, положения, физических достоинств. Кроме того, две пустоши и строевой лес. Алкоголиков, игроков, вертопрахов, вообще людей порочных просят не утруждать перепиской. Предъявит. 25 р. билета 538899».

Забыв о деле, которого от нее ждали, Вероника трепещущими ноздрями вдыхала незнакомый прежде запах старинной бумаги. На минуту ей почудилось, что запястье ее обхватил манжет мягкого кружева, и по руке вверх заструился шелковый рукав, быстро перешедший в расшитый жемчугом лиф, а волосы собрались в замысловатую прическу, и упругие локоны заскользили по щекам, стоило чуть ниже наклонить голову…

Господи, как давно это было!

Село Преображенское, осень 1719 года