Созвездие. Повести и рассказы

- Вы меня извините, Сергей Александрович, - неожиданно вмешался Сунгуров, - вы, разумеется, не в курсе, но у нас с Лорой уже отработан пси-контакт. Так что если дошло до гипнофона, то ни у кого так хорошо это не получится, как у меня. Вы уж позвольте, Сергей Александрович…

И тут Тарумов не нашелся, что возразить. Если бы Сунгуров требовал, доказывал - другое дело. Но он просил.

К тому же уже отработанный пси-контакт - против такого и возражать-то было бессмысленно. Гипнофон - дело темное, он далеко не всегда давал положительные результаты.

- Хорошо, - сказал Тарумов. - Идите. Но я прошу вас подождать еще пятнадцать минут - может быть, мы сядем сейчас же и беспрепятственно. Тогда посмотрим…

- Спасибо, Сергей Александрович, - проговорил Сунгуров, смущенно опуская свои длиннющие азиатские ресницы. - Я пошел.

Он молча втискивался в люк, и все смотрели на него - до сих пор такого неприметного человека, который мог обратить на себя внимание разве что поразительным сходством с гогеновскими таитянами - тот же неевропейский приплюснутый нос, влажные огромные глаза и тропическая медлительность движений. А сейчас он взял на себя параллельный гипнофон, крайне опасную штуку, разрешенную только на сверхдальних рейсах и в таких вот безвыходных ситуациях, как сейчас на «Щелкунчике». Эта «штука» складывалась из обычного гипнофона - аппарата для лечения сном - и столь же безобидного мнемопередатчика, используемого для механического впечатывания в память больших объемов статистического или лингвистического характера. Здесь же мнемопередатчик использовался как транслятор, передающий на гипнофон био- и пси-ритмы здорового человека. Опасность заключалась в том, что такое чудовищное напряжение, в котором приходилось пребывать пси-донору в течение нескольких часов без малейшего перерыва, обязательно выливалось в тяжелейшее перенапряжение, а сеанс порядка суток грозил донору амнезией.

Вот на что шел Сунгуров, и если бы у него не был налажен контакт с Лорой, Тарумов ему ни за чго бы не уступил.

Командир обвел взглядом оставшихся - все тяжело дышали, штурман был очень бледен.

- Почему не надеты скафандры? - взорвался командир. - Воббегонг, проверьте отсеки. Регенератор работает на лазарет.

Тарумов вздернул змейку скафандра и прокашлялся в микрофон. Надо было поторапливаться: в баллонах запас воздуха на сорок восемь часов, а ведь это и на посадку, и на организацию обороны, и на переселение в «Аларм», а если понадобится - и на частичный ремонт последнего. Так что - в обрез.

- Давид, приспустите четвертый зонд, но подтвердите удаление на пятьдесят метров от любого предмета.

Зонд пошел вниз - на оливковом экранчике начали расти и приближаться кучевые облака пыли и пепла. Зонд был уже на высоте шестисот метров, пятисот, четырехсот. Повис над тучей. Еще немного - и он оказался в ее медленно подымающемся тяжелом мареве.

- Переключить на инфракрасный локатор и спускать дальше!

На экране завихрились смерчи нагретого воздуха, а в иллюминаторе все это выглядело далекой спокойной пеленой. Впрочем, нет - кажется, возникло какое-то едва уловимое мельтешение…

- Обошли сверху! - резанул слух крик Лодарии.

Каша на экране зонда забурлила так, словно кто-то включил гигантскую мешалку. Замелькали светлые тупорылые призраки - значит, внизу, на поверхности, было погорячее. Все уже понимали, что зонд доживает последние секунды. Экранчик засветился ярче, призраков прибавилось, они были уже почти неотличимы от фона. И разом - темнота отключения.

- Их там снова полным-полно, - констатировал Воббегонг. - Может быть, запасные подземные укрытия?…

- Размножаются, скоты, - мрачно предположил Лода-рия.

- Паника на борту! - прикрикнул командир. - Мы, естественно, ничего в этой каше рассмотреть не могли. Но зонд работал до самого соприкосновения с поверхностью. Как бы он ни кувыркался, наша «считалка» получила достаточно кадров для анализа. Сейчас мы будем знать, что там, внизу, происходит на самом деле.

Его пальцы бесшумно забегали по клавиатуре компьютера, и почти мгновенно на табло заструились строчки ответа:

«В МОМЕНТ ВЗРЫВА В ВОЗДУХЕ НАХОДИЛОСЬ ПРИМЕРНО 75 % ВСЕХ ЛЕМОИДОВ, ИЗ КОТОРЫХ ПОВРЕЖДЕНО НЕ БОЛЕЕ 10 %. ИЗ НАХОДИВШИХСЯ НА ПОВЕРХНОСТИ УНИЧТОЖЕНО 80 %. ПРИНЦИП РЕГЕНЕРАЦИИ ПОКА НЕЯСЕН, ПРЕДПОЛАГАЕТСЯ АНАЛОГОВОЕ ВОСПРОИЗВОДСТВО».

- А откуда они берут металл для этого самого аналогового воспроизводства? - справедливо поинтересовался Лодария.

- А вот это - то, что они могли грабить, не трогая корабля, - ответил Тарумов. - С «Аларма» сошли люди, но, спустившись на поверхность, корабль запустил автоматические станции исследования, которые и снабдили уходящий ремонтник всеми сведениями о Чомпоте. Передвижные биолаборатории, метеостанции, буровые самоходки, наконец, солнечные батареи - все, что высунулось за радиус защиты, могло быть разграблено.

- Вдобавок наши собственные зонды, а может быть, и бомбы, - буркнул Воббегонг. - У меня сложилось впечатление, что они поддерживали бомбы в воздухе и опускали их бережно, как сырые яйца. Запросите-ка считалку, какой процент невзорвавшихся бомб?