Созвездие Волка. Начало

«В семье не без урода», — поддакнул Дилан и поставил хохочущий смайлик.

Моя кузина послала им кучу благодарных сердечек.

«К тому же, — продолжала Камилла, — нам не помешает маленькое развлечение. В прошлом году я чуть дожила до соревнования. Не понимаю, почему бы их не проводить два раза в год. Было бы куда веселее».

«Это точно, — поддержал ее Эрик. — Я думаю, мы должны поднять эту тему перед учителями. А что касается развлечения, Камилла, ты знаешь, что я сделаю все, чтобы ты осталась довольна». В конце Эрик поставил огромное пульсирующее сердечко.

«И я», — тут же добавил Дилан, и Камилла по-королевски одарила обоих довольными смайликами.

«Насчет уродины, это ты загнул, Эрик. Просто злишься, что она тебя отшила», — цинично заметил кто-то по имени Райн. Он появился вдруг, словно только присоединился к разговору.

«Еще чего, я бы в ее сторону и не посмотрел, — Эрик поставил большой блюющий смайл, но похоже, что замечание его разозлило. — Сдалась мне эта серая мышь. Они все там такие».

«Не глупи, она очень даже ничего, — поддержал Райна кто-то по имени Крис. — Даже Джейк сказал, что жаль, что ее определили к синим».

Я вспыхнула, а в чате воцарилась зловещая тишина. Никто не знал, как на это реагировать.

«Вечеринка сегодня как обычно в девять?» — почувствовав надвигающуюся бурю, кто-то по имени Селин решила благоразумно перевести разговор в другое русло.

«Ох, мы должны были получить наши новые платья, но дизайнер замешкался, и они придут только на следующей неделе. Нам с Соланж совершенно нечего надеть!» — поддержала ее некто по имени Эвелин. Я сделала вывод, что это одна из близняшек.

Разговор в чате понемногу возобновился, но прежняя оживленность сменилась осторожными реакциями. Мое имя больше не упоминалось, словно красные специально не хотели затрагивать эту тему. Но Камилла все равно молчала.

Я отошла от стола и присела на диванчик возле камина. С тех пор, как я заболела, дядя велел Марджи поддерживать в комнате огонь. Странное решение для того, кто явно был бы не прочь от меня избавиться, но я решила, что он просто не хочет разоряться на лекарства. Старая горничная не стеснялась громко возмущаться при мне его решением, прибавляющим ей хлопот, но возражать открыто не осмелилась. С тех пор каждый вечер она являлась в мою комнату, чтобы подбросить на ночь свежие дрова и громко поворчать. Но я ее игнорировала. В своем умении не обращать на них внимание я совершенствовалась с каждым днем.

С трудом дождавшись, пока на старых часах на стене пробило восемь, я подскочила и подошла к шкафу. Настало время семейного ужина, и старая экономка больше не заглянет ко мне в комнату. Это было мне на руку. С того раза, как я впервые побывала в лесу, теперь каждое воскресенье я возвращалась на ту поляну. Воскресный ужин был идеальным временем для того, чтобы выбраться с дома: дядя и тетя придавали ему большое значение и, несмотря на визгливые протесты Николь, предпочитающей сбежать на какую-нибудь вечеринку, требовали, чтобы вся семья собиралась за столом. Кроме меня, конечно. Я в их семью не входила. Марджи в этот вечер была занята приготовлениями внизу, что давало мне возможность незаметно для всех сбежать через окно.

Я надела теплые лосины, натянула поверх вязаные гетры и сунула ноги в меховые сапожки, которые купила прошлой зимой на распродаже. Зная мою антипатию к настоящему меху, их выбрал для меня Роберт, а мои чрезвычайно подкованные в плане моды подружки презрительно фыркали на то, что они не от какого-нибудь крутого дизайнера. Но я знала, что на самом деле они мне завидуют. Сапожки были великолепны: мраморный искусственный мех по всей длине был перетянут ремешками, благодаря чему сапоги совершенно не казались объемными и плотно облегали ногу. Затем просунула больную руку в теплую кофту и накинула пуховик — настал декабрь, и температура вечером опускалась значительно ниже нуля. Привычно спустившись вниз по старому вязу, я проскользнула через знакомую щель в деревянном заборе и зашагала в лес.

Раньше я никогда не бывала в настоящем лесу, а теперь это было единственное место, где я чувствовала себя свободной. Я научилась обходить заросли и с легкостью находила дорогу между деревьями. Лес словно знал, что я не собираюсь больше сбегать, и не задерживал меня, предоставляя меня укромные тропы к моей цели.

Знакомая поляна встретила меня побитой первыми заморозками травой. Я вытащила припрятанное в кустах покрывало, расстелила его и улеглась на спину, заложив руки за голову.