Созвездие Волка. Начало

— Происхождением, — он будто ждал этого вопроса. — Эта необыкновенная, чудесная сила течет в крови избранных с самого зарождения человечества… Как если бы сама природа выделила нас из остальных.

Я вдруг почувствовала ужасную слабость. Угадав мое состояние, мистер Честертон приглашающим жестом подвинул стоящий рядом с ним стул, и на этот раз я не стала возражать.

— Хочешь воды? — деликатно осведомился он, обращая внимание на то, как я побледнела.

— Да, спасибо.

Учитель встал и вернулся с прозрачным стаканом, доверху наполненным прозрачной жидкостью. Сделав несколько судорожных глотков, я вытерла губы и снова подняла на него глаза.

— Лучше?

Удовольствовавшись моим слабым кивком, он обогнул стол и вытянулся в своем кресле, скрестив в лодыжках длинные ноги.

— Тогда вернемся к делу. А точнее, к тем самым способностям, которые я только что упомянул, — он сделал паузу, чтобы убедиться, что я его слушаю. Я слушала. — Так вот, Алекс, я хочу сказать, что существует сила, о которой до сегодняшнего дня ты ничего не подозревала, но которая течет у тебя в крови с самого рождения. Эта сила, эти почти сверхъестественные в твоем понимании способности передаются из поколения в поколение исключительно в семьях избранных. И чтобы этот чудесный дар не был утерян, мы создали эту школу, где все обладающие этой силой бережно лелеют и тренируют свои способности, чтобы в свою очередь передать их следующим поколениям.

Я почувствовала, как голова у меня идет кругом. Но учитель продолжал, и каждое его слово отзывалось внутри странной дрожью.

— Эти способности, этот чудесный подарок природы дает нам возможность контролировать и управлять любым живым существом на земле, Алекс. Сила, равной которой больше не существует в целом мире. Возможность подчинять и подавлять, — его голос зазвучал громче и в нем прорезались жесткие, незнакомые мне прежде нотки, — полностью владеть чужим разумом, волей и желаниями.

Второй раз за этот день земля у меня под ногами пошатнулась. Несмотря на только что осушенный стакан воды, во рту резко пересохло.

— Что вы имеете ввиду? — смысл его слов с трудом доходил до меня. — Вы хотите сказать, что… что можете управлять людьми?!

— Людьми, животными, всем, что способно двигаться и соображать, — учитель едва заметно улыбнулся и продолжил: — Чем разумнее существо, тем легче его контролировать. Слишком мелкие животные, вроде грызунов и насекомых, действуют исходя из инстинктов, поэтому завладеть их разумом невозможно, ибо таковой напрочь отсутствует.

— Как это происходит? — прошептала я, не веря своим ушам.

— С помощью концентрации. Чем сильнее в тебе сила, тем больше ты можешь проникнуть в чужой разум и завладеть им. Стоит подчинить его себе — и человек (или животное) полностью переходит в твою власть. Ты сможешь заставить их делать все, что тебе угодно. Что-то вроде мгновенного гипноза, если так тебе легче будет понять.

— Этого не может быть… Ничего подобного не существует, — непослушными губами прошептала я, почувствовав, как непривычно леденеют мои ладони.

— Поверь мне, Алекс, в этом месте существует множество вещей, о которых ты пока не имеешь понятия.

— Прекратите, — воскликнула я, закрыв уши руками. Мне почему-то захотелось, чтобы он замолчал, чтобы больше ничего мне не рассказывал. Несмотря на то, что мой разум отказывался воспринимать его слова, каким-то непонятным образом я знала, что все сказанное им не было ни попыткой пошутить, ни способом обмануть или разыграть меня с какой-то целью. Это не было сумасшедшим вымыслом или сумасбродным, высокопарным враньем, коим показались мне вначале слова миссис Джеймс. Все внезапно обретало смысл, как будто его слова пробудили нечто глубоко дремавшее внутри меня. Сердцем я чувствовала, что все только что сказанное было сокрушительной, невозможной, нереальной правдой.

— Алекс, — учитель встал и приблизился ко мне, — Алекс, — повторил он, кладя свои ладони поверх моих и отнимая их от моей головы. — Я понимаю твое замешательство и, поверь, я бы хотел, чтобы наш разговор был для тебя намного легче. Но, увы, сейчас мне придется доделать то, чего не сделали твои родители. Обязанность рассказать тебе об этом лежала на них.

— Мои родители, — прошептала я, поднимая на него помутневшие глаза. — При чем тут они?

Учитель раскрыл лежавшую на столе папку, которую вначале я приняла за свои документы, и протянул мне фотографию. Она была обрезана на четверть, но я сразу же их узнала. Их довольные, цветущие, молодые лица улыбались мне с совместной выпускной фотографии … красных.

— Не может быть, — выдохнула я, сжимая фотографию дрожащими пальцами. — Это какая-то ошибка!

Мир вокруг меня раскалывался на части. Мне показалось, что еще чуть-чуть — и я окончательно сойду с ума.

— Нет никакой ошибки, Алекс. Твои родители тоже когда-то учились в этой школе, — донесся до меня мягкий голос мистера Честертона. Сейчас он звучал, как приговор.