Спальный район

Людмила Борисовна снова улыбнулась, повернулась на бок и закрыла глаза.

Она так и заснула, продолжая безмятежно улыбаться.

26. Венера

Девочка-Смерть сразу поняла, что кто-то на нее смотрит. Она всегда это чувствовала, ни разу еще не ошиблась.

Девочка остановилась, медленно задрала голову.

Так и есть – высоко вверху, в светящемся окне, она зорко разглядела мужской силуэт.

Девочка подняла руку, выразительно показала неизвестному дядьке в окне средний палец, потом сплюнула и зашагала дальше. Сегодня было особенно ветрено, и она торопилась.

Фархад увидел жест девочки, усмехнулся, отошел от окна. Раньше он бы возмутился, может, даже догнал бы наглую девчонку и отлупил. А теперь – нет. Фархад очень изменился за последние дни.

С тех пор, как он не один, жизнь стала восприниматься совсем иначе. С Венерой – так Фархад назвал козочку – ему больше не было так холодно.

Даже сейчас, когда он стоит полуголый, у него нет озноба!

Конечно, в квартире за эти дни появился устойчивый запах вони, но в этом нет ничего страшного. Фархад регулярно убирал за Венерой, мыл пол.

Зато практически исчезли его прежние безумные порывы открыть окно, чтобы впустить внутрь ледяной ветер. Об этом не могло быть и речи, ведь Венера сразу замерзнет!

Фархад подошел к кровати. Лежавшая на ней козочка замотала рогатой головкой.

– Бе-е-е! – произнесла она.

– Будем спать, Венера! – ответил ей Фархад. – Пора спать.

– Бе-е-е! – возмутилась Венера.

– Я знаю, ты пока не очень это любишь, – сочувственно сказал он. – Но ты привыкнешь!

– Бе-е-е! – снова возразила Венера.

– Ну ладно, не упрямься! – нахмурился Фархад. – Хватит, ладно? Потом сама скажешь спасибо.

Он быстро снял с себя трусы, юркнул в постель и накрыл себя и Венеру одеялом.

Козочка попыталась вырваться, но он крепко держал ее.

– Ты куда хочешь? – рассмеялся он. – Не спеши, Венерочка! Сначала мы с тобой немножко поиграем, да?

Венера больше не рыпалась. Наверное, поняла, что это бесполезно.

– Вот так-то лучше! – наставительно сказал ей Фархад.

Он нежно погладил козочку и начал медленно прижимать ее к себе. Она снова отчаянно заблеяла, но Фархад закрыл глаза и уже не реагировал.

Он понимал, что это большой грех. Знал, что Аллах порицал скотоложество и накажет его за это. Но, с другой стороны, зачем-то он послал ему Венеру!

Ведь недаром ему стало теперь так тепло и хорошо.

В конце концов, безгрешных людей не бывает. Если вдуматься, каждый в чем-то грешен. И может быть, этот его грех не самый худший из всех.

Так или иначе он искупит свою вину, сумеет найти способ задобрить Аллаха. Но отказаться от Венеры и ее нежной теплой плоти Фархад уже не мог.

Это было выше его сил.

27. Дебил

Ефим Валерьевич Курочкин сидел в кабинете главврача и ждал. С Олегом Леонидовичем Харкевичем он был знаком уже лет восемь. Подружились после дела о бескудниковском маньяке, на котором Харкевич был одним из экспертов. Но в кабинете у него Ефим Валерьевич находился впервые.

Кабинет как кабинет, разве что стены выкрашены в какой-то отвратительный салатовый цвет. Немного напоминают стены в саратовском интернате, в котором он когда-то учился. То еще было заведение! Черт-те что там творилось… Потом, когда все вскрылось, педсостав разогнали подчистую. А директора посадили. И очень правильно сделали!

Однако как следует углубиться в воспоминания детства Ефиму Валерьевичу не удалось. Дверь открылась, и вошел Харкевич.

За ним следовал толстый человечек невысокого роста. Маленькие руки его как-то слишком свободно болтались по бокам, напоминая детскую куклу.

Шея у человечка практически отсутствовала, а яйцевидная голова, покрытая редкими волосиками, опять-таки выглядела чересчур маленькой по сравнению с общей массой тела.

Лобик у него был очень узкий, а рот, напротив, большой.

И он приветливо улыбался Ефиму Валерьевичу этим своим большим ртом.

– Вот, знакомьтесь, – сказал Харкевич. – Это Гоша, а это Ефим Валерьевич. Садись, Гоша!

Гоша тут же деловито уселся, продолжая благодушно улыбаться.

– Я тебе уже говорил, Гоша, Ефим Валерьевич будет иногда тебя забирать ненадолго, брать с собой на разные встречи. Это очень интересно. Ты там будешь вести себя тихо, просто сидеть и слушать, понял?

Гоша охотно закивал.

– А кушать там будут давать? – спросил он.

Голос у него оказался скрипучий, малоприятный.

Харкевич и Курочкин переглянулись. Ефим Валерьевич пожал плечами. Этот вопрос он как-то не продумал.

– Если встреча затянется, то, конечно, Ефим Валерьевич позаботится, чтобы тебя покормили, – пришел к нему на помощь Харкевич. – Правда, Ефим Валерьевич?

– Конечно, – поддержал его Курочкин. – Безусловно, накормим. Не о чем говорить.

– А сладкое тоже дадут? – лучезарно поинтересовался Гоша.

– Дадут, – успокоил его Харкевич. – Все, что надо, дадут.

– А что на сладкое? – въедливо уточнил Гоша.

Опять возникла небольшая пауза.

Гоша терпеливо ждал.

– На сладкое будет пирожное, – наконец ответил Харкевич. И тут же добавил: – Песочное.