Спарринг- партнеры

Ник Лензини сидел за столиком один и потягивал безалкогольный напиток, делая вид, что читает газету. Он никогда не встречал ни Джейка, ни Гарри Рекса, но парни из фургона сообщили ему по рации об их приезде, когда те входили. Ник с волнением предвкушал возможность наконец-то увидеть Мака Стаффорда, но ему удалось принять скучающий вид. Он очень собой гордился, когда сумел убедить федерального судью разрешить прослушивание телефонных разговоров.

Джейк и Гарри Рекс потягивали пиво из охлажденных бокалов, пощипывали картофель фри и, казалось, все больше и больше раздражались. Мак так и не появился.

Бар постепенно заполнили новые страждущие, и вскоре свободных столиков почти не осталось. В половине седьмого Джейк направился в туалет и прошел мимо столика Ника. На секунду их взгляды встретились, и Джейк подумал, что этот парень вполне может быть агентом – без галстука, хороший темный костюм, явно здесь неуместный. Вернувшись, он принес еще две бутылки пива из бара и поставил их перед Гарри Рексом. Оба посмотрели на часы и нахмурились. Тот, кого они должны были встретить, опаздывал. В семь часов они расплатились и вышли из зала, всем своим видом демонстрируя досаду. Фургон по-прежнему находился на месте. Джейк завел двигатель, а Гарри Рекс схватил трубку автомобильного телефона и набрал номер «Кастом электрик». Кому бы телефон ни принадлежал, сейчас он был отключен.

Они вдоволь посмеялись, пока ехали домой, уверенные, что им удалось перехитрить ФБР, ничего при этом не нарушив. Повеселившись, они обсудили, что делать дальше. Федералы совершенно точно выслеживали Мака, что означало одно: готовится обвинительное заключение.

35

На следующий день Джейк поехал к дому Стаффордов с шоколадным тортом, который испекла Карла, и букетом цветов от их любимого флориста. Дверь открыла Марго и пригласила пройти в кабинет. Там была ее бабушка Хани, и Джейк торжественно выразил ей соболезнования. В доме было темно, как в похоронном бюро. Хани и Марго проявили гостеприимство, поблагодарили и пригласили выпить кофе с пирожными. Джейк не хотел оставаться, но ему нужно было переговорить с Марго. Они расселись за кухонным столом и даже пошутили по поводу обилия еды, контейнеры с которой занимали на кухне все свободные поверхности.

– А может, желаете фунт или два жареной курицы? – с улыбкой поинтересовалась Хани.

– Или попробовать хотя бы одну из полдюжины запеканок? – добавила Марго.

Вошла поздороваться Хелен, и Джейк еще раз высказал соболезнования. Все три выглядели так, будто плакали целую неделю, что, вероятно, так и было. Хелен вскоре исчезла, и Хани прошептала:

– Ей действительно очень нелегко. Собственно, как и всем нам.

Джейк не нашелся, что ответить, и положил в рот еще кусок. Зазвонил телефон, и Хани поднялась ответить. Джейк же быстро передал Марго небольшой конверт и прошептал:

– Прочитай это позже. И никому не говори.

Быстро кивнув, она сунула его в карман джинсов.

Джейк доел торт, допил кофе и сказал, что ему нужно вернуться на работу. Хани еще раз поблагодарила его, а Марго проводила до крыльца.

Уезжая, он помахал ей рукой.

В записке говорилось, что ей не следует звонить Джейку по его номерам. Если она захочет поговорить, то пусть сама зайдет в офис или позвонит его секретарше домой. И еще он передал ей номер Мака.

36

Большое жюри федерального суда собралось в здании суда в Оксфорде на очередное ежемесячное заседание. Восемнадцать зарегистрированных избирателей из одиннадцати округов выполняли эту обязанность в течение шести месяцев, и большинство из них не могли дождаться дня, когда, наконец, смогут от нее освободиться.

Заседание началось с рассмотрения обычных дел о наркотиках – продаже, производстве и распространении, – и в течение часа жюри утвердило четырнадцать обвинительных актов. Неприятная процедура, поскольку присяжные были сыты по горло уголовными преступлениями, связанными с наркотиками. Затем рассмотрели чуть более интересное дело, связанное с бандой угонщиков автомобилей, которая бесчинствовала весь последний год. Еще пять обвинений.

Следующим шло дело Дж. Маккинли Стаффорда. Помощник прокурора Джадд Моррисетт взял слово и изложил факты так, как они теперь выглядели в его глазах. Адвокат Стаффорд перевел часть средств, выплаченных по мировому соглашению его клиентам, на свои собственные банковские счета, что само по себе являлось преступлением, находившимся в юрисдикции штата, а не федеральных властей, но затем он подал заявление о банкротстве и утаил эти деньги.

Затем выступил специальный агент Ник Лензини. Он представил копии соглашений об урегулировании претензий, заявления о банкротстве, а также копии письменных показаний обманутых клиентов Оделла Гроува и Джеррола Бейкера, показаний Фриды Уилсон и квитанций о телеграфных переводах денежных средств.

Моррисетт представил подтверждение Налогового управления США, что за последние четыре года мистер Стаффорд ни разу не подавал налоговых деклараций.

Один из присяжных спросил:

– Это тот самый адвокат из Клэнтона, который украл деньги и исчез?