«Спартак». Хроники возрождения». Книга третья. 1978 год. Возвращение

Именно о столь важной для новичков поддержке со стороны Бескова и Старостина вспоминал, в первую очередь, и Ринат Дасаев: «Конечно, для нас, приходивших в семьдесят седьмом году в «Спартак» из второй лиги, авторитет Бескова и Старостина был высок и непререкаем. Но никто из них не использовал этого обстоятельства для навязывания нам своих тренерских принципов. Напротив, Константин Иванович и Николай Петрович очень тактично, деликатно вводили нас в мир большого футбола, постепенно посвящали в его тайны, не спеша знакомя с его законами. Делали они это, стараясь не задеть самолюбия желторотых новичков, не только не подавляя их индивидуальности, а напротив, стремясь развить лучшие игровые качества каждого. И удавалось им открывать таланты, мимо которых еще недавно равнодушно проходили другие, прежде всего с помощью умения понимать характер игрока, способности разбираться в нем, определять его твердость. А приглашал в семьдесят седьмом Бесков футболистов не по принципу поиска будущей легкой жизни, а убежденно веря в то, что они окажутся его единомышленниками. Это я понял после многих лет совместной работы с ним…»592.

«Каждый тренер вынашивает идею создания «своей» команды, команды, где все были бы способны воплотить в жизнь тренерские замыслы и расцветить их разумной долей импровизации. Увы, подбирается такой состав исполнителей трудно. Большой игрок – всегда личность. Именно личности способствуют прогрессу футбола, причем и их успехи немыслимы без нравственного, интеллектуального самосовершенствования. Команда же должна иметь свое лицо, свой характер. Характер этот – как прочная веревка с двенадцатью узлами, из которых ни один не подведет в трудную минуту, иначе – разрыв всей цепи. Вот почему я безжалостно расставался с игроками талантливыми, подчас ведущими в командах, которые тренировал, но ненадежными, способными подвести и тренера, и партнеров, и болельщиков. Девять лет в «Спартаке» (интервью 1985 года – прим. автора) промелькнули для меня как один год. Немало футболистов примеряли за это время спартаковскую форму, но далеко не всем удавалось носить ее с честью…»593, – заметит как-то сам Бесков.

Аркадий Галинский, пытаясь осмыслить совершенное Бесковым в «Спартаке», однажды вывел цифру приглашенных им игроков, которую многие потом ставили тренеру в упрек, дескать, при нем в команде была грандиозная текучка. Однако сам Галинский ставил ее Бескову в заслугу: «Работая над статьей, я произвел кое-какие подсчеты. За двенадцать своих спартаковских лет Бесков пригласил с целью опробования в основном составе 82 игрока (то есть в среднем пробовалось 7 человек в год). Естественно, далеко не все из них закреплялись в команде. Но вот вопрос: 82 пробы – это очень много? Я выяснил, что за предыдущие двенадцать лет предшественниками Бескова также было опробовано в основном составе свыше восьмидесяти игроков. Разница между Бесковым и его предшественниками состояла лишь в том, что игроков сборной и вообще футбольных асов он приглашал крайне редко, останавливая свой выбор преимущественно на футболистах малоизвестных, а то и вовсе дублерах. Но все они, даже недолго пробыв в «Спартаке», получали паблисити, повышали свой рейтинг и уходили затем в команды более высокого ранга, нежели те, из которых пришли…»594.

Возможно, упреки в излишней легкости этих приглашений и расставаний, особенно в последние годы работы Бескова в «Спартаке», имели под собой основания, если даже Лев Филатов в своей книге «После матча» заметит: «Глядя на его «кадровую политику», болельщики нередко разводят руками, им жаль отчисленных, непонятно, зачем пригласили других. Как мне кажется, Бескова подводит иной раз самоуверенность, ему представляется, что он способен едва ли не любого перевоспитать, сделать мастером, найти ему место…»595.

Александр Нилин и вовсе утверждал, что в эти последние годы двери в команду в межсезонье были открыты для каждого: «Правда, знал я и то, что любой игрок (не важно, обиженный ли в своем клубе ветеран с именем, или никому не ведомый футболист из второй лиги) до начала сезона, зимой может свободно прийти к Бескову в манеж, и он разрешит ему тренироваться со всеми вместе, попробовать еще раз испытать судьбу в команде, в которую столькие мечтают попасть, дает шанс человеку, на котором все уже поставили крест. Конечно, эту предсезонную доступность спешат объяснить опять же уверенностью Константина Ивановича в своем таланте – он всегда намерен увидеть в игроке то, чего другие не видят…»596.