Спартак — воин иного мира (СИ)

Аранион помотал головой, скидывая с себя неприятное наваждение. Приказав жестом стоять на месте сопровождающим его солдатам, он не спеша направился к зверолюду, который ловко встал на ноги в полный рост и смерил эльфа холодным взглядом. В его звериной внешности проскальзывали черты охотников из Диких земель, где межвидовые отношения — обычное явление. Им важна только приверженность традициям, а не чистота крови.

— Что же делает среди обычных смертных и грязнокровных владыка Даэртаура? — смотря прямо в глаза, с вызовом спросил зверолюд. В его голосе не слышались нотки высокомерия или презрения, он просто задал интересующий его вопрос, пренебрегая всеми нормами поведения и игнорируя высокое положение собеседника.

— Ты слишком дерзкий для простого солдата или, — Аранион еще раз оглядел незнакомца с ног до головы, — для разбойника, а значит ты тот, кого, должно быть, называют черным магом.

— Мое имя — Джар-Син Ар’Хас, — нарочито грубо представился зверолюд, даже не поклонившись, как того требовал этикет. — Мне больше нравится, когда меня называют темным колдуном.

При этих словах он недобро так оскалился, шевеля тоненькими усами, и хищным взглядом посмотрел на собеседника.

— Негоже так разговаривать с тем, в чьих руках — огромная власть, а за спиной — тысячи солдат, — осторожно предупредил Аранион, стараясь сохранять нейтральный тон.

— Простите, господин, — с натугой произнес темный колдун, — не хотел задеть ваше самолюбие своим непочтительным поведением.

— Как ты смеешь разговаривать со мной подобным образом? — слегка вспылил правитель эльфов, раздраженный выходками собеседника.

— Как видите, очень легко, — непринужденно заявил Джар-Син. — Я вырос в совершенно иных местах, где о вас судят не по тому, кто вы и кем являетесь: вы можете быть самим Богом, но с вами я буду разговаривать на равных.

— Не тебе говорить о равенстве, грязнокровный! — взбеленился Аранион. Его личная охрана сразу же поспешила к нему, на ходу обнажая мечи.

— Вы правы — не мне. Лучше пусть они вам скажут о равенстве, — темный колдун подошел к краю стены и посмотрел вниз. — Пока вы прячетесь в замке, они погибают. В моем племени вождь, который бросает своих сородичей на верную гибель, достоин только одного — смерти, но не быстрой, а столь мучительной, чтобы его страдания услышали те, кто погиб по вине предателя. Только так можно искупить согрешения, очистить свою душу.

Воины встали рядом с Аранионом, ожидая следующего приказа господина. Они смотрели на зверолюда равнодушно, словно перед ними стоял не живое существо, а тряпичная кукла для битья. Им ничего не стоило перерезать ему глотку, никто из них не будет испытывать никакого сожаления, что полностью противоречило мировоззрению эльфов, но тех, кто вступал в ряды армии Золотого солнца, учили убивать, а не беспокоиться о ценности чьей-то жизни.

— Не я виноват в том, что члены Совета четырех — трусливые и алчные люди. Они бросили свой народ на растерзание, а сами спрятались в замке, за неприступными стенами, — как можно громче произнес Аранион, зная, что их прекрасно слышат дозорные, солдаты, отдыхающие внизу, и стражники. — Я призвал советников принять меры, ссылаясь на Кодекс. А что сделал ты, черный маг?

— А что я должен был сделать? — ухмыльнулся Джар-Син. — Никто не просил меня о помощи. Я здесь чужой. Если случится так, что всех членов Совета четырех зарежут прямо в замке или в своих постелях, я лишь буду громко аплодировать тому смельчаку. Или, к примеру, сейчас кто-то начнет безжалостно вырезать жителей города — пожалуйста, я не против. Их жизни для меня ничего не значат.

Правитель эльфов жестом попросил солдат оставить их наедине. Воины послушно подчинились, спрятали мечи обратно в ножны и отошли достаточно далеко, чтобы не слышать разговор, но, если потребуется, успеть прийти на помощь.

— Ты не только дерзкий, но и жестокий. Истинный черный маг, — презрительно бросил Аранион, всплеснув руками.

— Я ценю только свою жизнь, — без колебаний согласился темный колдун. — В моем племени вас будут судить по вашим поступкам и ошибкам. В конечном счете, именно они определяют, кто мы. Я — бездушный темный колдун, а кто же вы, владыка? Вы сможете ответить на столь простой вопрос без тени сомнения на вашем благородном лице?

— Я — Аранион, правитель эльфов, — с уверенность заявил он.

— А я — Джар-Син Ар’Хас, потомственный темный колдун, — тем же тоном сказал зверолюд. — Мы оба назвали свои имена и титулы, но они не определяют нас.

— Чего ты хочешь от меня, черный маг? — взбеленился Аранион, который чувствовал себя так, словно над ним издеваются и водят за нос. Он уже порядком устал от своеобразных дерзких выходок Джар-Сина.

— Ничего, — признался темный колдун. — Я лишь задал вопрос, а в том, что он поставил вас в тупик — нет моей вины, уж поверьте. Все мы, в самом начале своего пути, никто. Имя, титулы, профессия, звания — все эти определения кружат вокруг нас, как назойливые насекомые. Надо найти в себе смелость, чтобы посмотреть в зеркало, что спрятано в глубине нас самих. Оно-то и покажет тебе твое истинное лицо.