Спартак — воин иного мира (СИ)

— О’кей, — сказал Малкольм. — Я тебя понял.

Когда они подошли к остальным, те уже стояли, образовав круг. Вот это уже настораживало. Томас резко остановился, взглянул вопросительно на конвоира. Тот не стал что-то пытаться объяснять: просто схватил за плечо и от души толкнул вперед. К счастью, Малкольм поймали орки, в которых он врезался. Они же поставили его на ноги и радостно вытолкнули в центр круга.

— Козлы, — недовольно процедил он, окинув их взглядом.

Зеленокожие расступились, закричали. В круг вошел полуголый орк, на ходу разминая плечи и что-то рыча. Кажется, кто-то пытался произвести впечатление. Этот парень точно знал, как надо себя вести, в октагоне ему бы были рады. Но вот только они не на ринге. Здесь нет никаких правил, кроме одного — побеждает сильнейший. Да, банально, но, похоже, зеленокожие признают только этот закон. Прямо как в играх, которые Томасу доводилось играть.

— С тобой-то я еще должен справится, карлик, — самодовольно улыбнулся он, плавно вставая в стойку. — Это тот здоровяк меня пугает, а ты нет. Слышишь? Ты меня не пугаешь.

Сейчас было важно не что говорить, а как. Томас стремился внушить противнику, что не боится его, что ему совершенно плевать, кто перед ним. Лучшего способа навязать свои правила боя просто не придумать.

Орк, похоже, купился на дешевую провокацию. Он с ходу набросился на Малкольма, размахивая кулаками. Как будто не воспринимал всерьез. Это уже начинало бесить. Томас нырнул под руку, врезал зеленокожему по лицу, отошел. После стычки со здоровяком он немного поумнел. Карлик растерянно потер щеку, подвигал туда-сюда нижней челюстью. Желваки заходили ходуном. Взгляд стал злее. Самодовольные выражение исчезло.

— Не понравилось? — усмехнулся Малкольм и, взмахнув руками, добавил: — Ну давай, иди сюда, морда ты уродливая!

В этот раз зеленый действовал осторожнее. Подшагнул, выбросил вперед руку. Не дотянулся. Еще шаг, удар. Опять чуть-чуть не хватило. Снова шаг, снова удар. Дотянулся. Но и в ответ прилетело. Хруст, наверное, слышали все. Орк схватился за нос, на глазах навернулись слезы. Здесь Томас обладал одним неоспоримым преимуществом — длиной рук. Он это понял, пока карлик пытался до него достать.

— В глаз что-то попало? — засмеялся Малкольм. — Или тебе просто больно? Знаю, ничего умнее придумать не смог, но ты же все равно меня не понимаешь, мудак.

Да, самое главное — говорить. Говорить высокомерно, с издевкой, словно ты своего противника ни во что не ставишь. Тактика морального подавления, так это называл тренер. А еще помогает справиться со страхом и волнением. На время отвлечься от мыслей. Отрезать себя от своих чувств. Просто быть здесь и сейчас.

И Томас был. Он шагнул, врезал ногой по бедру, с внутренней стороны. Орк поморщился, отступил. Из разбитого носа шла кровь. Второй удар пришел опять по ногам. Снова отошел… и уперся в своих товарищей. Те сразу подтолкнули его вперед. Прямо к Малкольму. Грех не воспользоваться этим. Ложный замах левой ногой и смачный удар от себя правой. Это было красиво. Зеленый в прямом смысле напоролся грудью на пятку. Томаса аж отбросило назад и он упал на спину. А вот его противнику повезло меньше. Удар эффектно сшиб его с ног. Он упал с таким звуком, как будто пролетел три или четыре этажа.

Орки что-то зарычали, закричали, засвистели. Никто не подошел проверить, как там их товарищ. Им было плевать. Но было и так понятно, что он живой: карлик тихо постанывал, держась за грудь. Томас не спеша поднялся, отряхнулся. Нога отозвалась неприятной болью в ступне. Удар и вправду вышел сильным. Слишком легкий бой. Зеленый точно не ровня здоровяку. Он, наверное, даже слабее того, кто сегодня отделал его.

«Как я вообще до сих пор на ногах?» — подумал Малкольм. Эта победа далась ему чересчур легко, без особых усилий. Да и вообще чудо, что удалось постоять за себя. Особенно после всего.

Здоровяк подошел к до сих пор лежащему на землю карлику. Легонько пнул его ногой. Тот громко застонал, продолжая держаться за грудь, и не шевелился. Звонко звякнула сталь. Малкольм тяжело сглотнул. Неужто по его душу? Ноги как-то сами затряслись. Сразу бросило в жар. Похоже, это просто сердце дало деру в страхе. Но нет. Здоровяк присел рядом с лежащим зеленым, поднес острый клинок к горлу. Ни разу в жизни Томас не сталкивался с убийством. С настоящим убийством, а не киношным или виртуальным. Кровь маленьким фонтанчиком брызнула из раны. Орк задергался, закричал, но здоровяк был непреклонен. Медленно, как будто давая время все осознать, перерезал горло, смотря прямо в глаза. Ужасная смерть.

В ту же секунду Малкольма вырвало. Зеленокожие не упустили возможности посмеяться над ним. Но ему было плевать. Его жутко трясло. Не только от того, что пробил жуткий озноб, но и от мысли, внезапно пришедшей к нему. Она не потрясла его, не открыла глаза, не придала жизни какой-то смысл. Она просто помогла осознать довольно очевидную вещь: он здесь надолго, а если быть точнее — до конца своих дней.

«Это все по-настоящему», — такой была мысль, посетившая Томаса.