Спартак — воин иного мира (СИ)

Пока что от этого слово не щемило в груди, не накатывали теплые воспоминания и не просыпалось светлая грусть, которую любовно именуют ностальгией. Не успел еще Томас соскучиться по родному миру. Не осознал еще в полной мере, что больше, возможно, никогда не увидит родных, друзей. Где-то там, глубоко в душе, теплилась надежда вернуться обратно в родной мир. Ну как вернуться, проснуться в больничной койке и понять, что все эти приключения — лишь странный, дурной и очень реалистичный сон. Кошмар, приснившийся на фоне аварии и сильных травм. Кто его знает, что там бывает с человеком, который находится в коме? Мозг же продолжает проявлять активность. По крайней мере, Томас так слышал.

В общем, он ни черта не соскучился по дому. Но вот как-то необычно было лежать чуть ли не в полной тишине. Без привычного гула машин мир воспринимался по-другому. Чище. Давно же Малкольм не выбирался на природу. После того случая, как отец сломал ногу, они больше не ходили в походы, а из друзей никто не разделял его увлечений. Для них природа — это шанс оторваться, напиться вдрызг, либо просто отдохнуть от постоянного родительского гнета и других забот. Одним словом — расслабиться. Отец же научил его видеть в этом нечто большее, жаль — ненадолго. Не удалось ему в полной мере заразить Томаса своими взглядами, зато оставил много согревающих душу воспоминаний своими рассказами невероятно интересных историй у костра. Сейчас он в них нуждался как никогда. И особенно в их героях — сильных, бесстрашных, способных преодолеть любые преграды.

Громкий свист заставил Малкольм оторваться от своих мыслей и вернуться в настоящее. Что-то не на шутку всполошило орков. Даже болтливый надзирательно замолчал, прислушиваясь к перекрикиваниям остальных. Томас приподнялся и не сразу понял, что же стало причиной шума, пока не заметил вдалеке огромный караван, растянувшись на много миль. Он насчитал не меньше десяти повозок и еще в четыре раза больше всадников.

«Теперь понятно, почему зеленые так встревожились, — подумал Малкольм. — Я бы и сам напрягся. Все-таки численный перевес на их стороне».

А еще он втайне надеялся, что среди них встретит человека. Не может быть такого, чтобы люди здесь были редкостью. Он явно не первый, кто сюда попал, и точно далеко не последний. Рогатый тоже не отсюда, это было заметно по реакции орков. Чего стоит то, как они собрались вокруг него, когда он начал копать яму. Да и тот эльф крайне сильно удивился, когда рога существа вдруг засияли. Они явно впервые столкнулись с нечто подобным.

Томас посмотрел на ладонь. Порез зажил, но остался довольно заметный шрам. Это было странно, ведь там ничего серьезного не было. И почему тот эльф сказал, что он избежал смерти благодаря рогатому? Еще один вопрос без ответа. Это начинает бесить.

Телегу резко швырнуло вправо. Малкольм только и успел схватиться за края руками. В этот раз наехали на камень. Все ему не дают побыть наедине со своими мыслями. Орки не вздумали сворачивать и ехали прямо навстречу каравану. Похоже, они решили не разбивать лагерь, пока не минует опасность, несмотря на то, что уже темнело.

Так бы поступил сам Том, если бы был работорговцем. Он бы еще постарался избежать этой встречи, но, судя по всему, другого пути все равно нет, поэтому остается надеяться, что впереди — торговый караван. Вот как-то ему совсем не хотелось переходить из рук в руки, будто вещь, меняя хозяинов. Хотя… его все равно ждет именно это.

Здесь он никто.

С разведчиками орки встретились раньше, чем показалась первая повозка. К тому моменту почти стемнело. Томас, наверное, последним разглядел четырех всадников — в легких доспехах, вооруженные мечами и луками. Они остановили лошадей, окликнули орков. Те что-то крикнули в ответ. На совсем другом языке, в котором не было никаких гортанно-рычащих и прочих трудно воспроизводимых звуков, слабо похожи на разумную речь. Вот это уже куда лучше.

Двое разведчиков развернулись и, пришпорив лошадей, понеслись к каравану, а двое других, напротив, выдвинулись навстречу. Они так и не притронулись к своему оружию. Томас расценил это как хороший знак. Впрочем, остальные орки — тоже. Надзиратель, что скакал рядом с телегой, убрал руку с рукояти меча, что-то бросил кучеру.

Когда разведчики поравнялись с орочьими всадниками, возглавляющим их небольшой отряд, они не остановились, а поехали дальше, пока не добрались до самой последней телеги с Томасом, где и примкнули к ним в качестве сопровождения.

Или конвоиров.

Малкольм в очередной раз осознал, как же важно будет выучить хотя бы один местный язык. Самый распространенный, на котором говорит подавляющее большинство. Так будет проще выживать, намного проще, потому что иногда он не совсем не понимает, что от него требуют. Особенно, когда к нему обращаются орки. В их языке вообще нет ничего знакомого, даже интонации такие, что кажется, будто они постоянно в бешенстве и ругаются без остановки.