Спасая Куинтона

— Не будь сраным лицемером, — он выдыхает колечки дыма. — Ты употребляешь не меньше моего. Даже, может, и больше.

Он ошибается, и мне хочется сказать ему об этом, но тогда мы начнём спорить, и это может продолжаться вечность. Я смотрю на зеркало в одной руке и пакет в другой, не чувствуя ничего, кроме желания поскорее его вскрыть. Он словно кричит мне: возьми меня, возьми меня, возьми меня. Забудь. Забудь. Забудь. Все будет хорошо, как только я сотру твою боль. Умри. Освободись от вины.

— Во всем есть смысл. — Мои руки начинают трястись, когда потребность полностью овладевает мной. Утолить зависимость. Голод. Жажду.

— Какой? — спрашивает он, предлагая сигарету.

Беру одну и оставляю на кровати рядом с собой.

— Понятия не имею.

Ничего не имеет значения сейчас, кроме белой линии на зеркале, потому что, если я хочу двигаться, думать и говорить, мне необходимо топливо для нормального функционирования. Одна белая линия или даже две, тогда я буду заново говорить, мыслить и дышать.

Дрожащими руками вскрываю пакет, опускаюсь на матрас, балансируя и держа зеркало на коленях. Я насыпаю дорожку, игнорируя свое отражение в нем. Затем беру лезвие, что валяется рядом на полу и разравниваю порошок в линию. Хватаю одну из пустых ручек, опускаю голову и сую один конец в ноздрю. Вдыхаю, словно это кислород, помогающий мне дышать, жить, выживать. Белый порошок проходит через мой нос, и, когда он достигает горла, я задерживаю дыхание и запрокидываю голову назад.

— Полегчало? — интересуется Тристан, стряхивая пепел на пол, прежде чем потянуться к зеркалу за своей порцией.

Когда он берет его из моих рук, я вижу свое отражение в поцарапанной поверхности. Бледная кожа, расширенные зрачки с красными прожилками, но не думаю, что кто-то ещё увидит изменения.

Беру сигарету и сую в рот. Поднимаюсь с матраса, чтобы зажечь её, и выхожу в общую комнату, в то время как Тристан садится на пол и насыпает себе дорожку. По пути в гостиную перешагиваю через лежащую прямо на полу парочку, парень и девушка, оба без футболок.

Маневрируя через кучу битого стекла, пробираюсь к кухне, которая является частью гостиной, занавес разделяет комнату на два пространства. Вокруг беспорядок. Пластиковые тарелки и стаканы, грязные кастрюли и ложки, пустые коробки от хлопьев. Раковина полна грязной посуды и воняет, как мусорный бак. Повсюду пустые пачки сигарет и использованные шприцы. Даже не знаю, зачем пришёл сюда. Я не хочу есть или пить, да и есть в любом случае нечего. Потираю подбородок, пытаясь вспомнить, зачем я встал с постели. Все, что я хочу сейчас — это вернуться в свою комнату и уставиться в потолок, это стало своего рода моим убежищем.

— Дилан хотел, чтобы я передала тебе сообщение, — Делайла неожиданно появляется в кухне, одетая в короткую юбку и красный кружевной бюстгальтер. Она вечно ходит по квартире полуголая, и я не знаю, то ли это, потому что так комфортно, или она хочет, чтобы её кто-то трахнул.

— Да? — моргаю и тру ноздри, пытаясь включиться в разговор. — Чего же он хочет?

— Он хочет, чтобы ты забрал у Джонни пакеты для продажи. Тебе придётся заплатить ему, но он оставил немного налички, — она достаёт свернутые в рулон деньги, при этом усиленно выпячивая грудь. — Он хочет, чтобы пошёл именно ты, потому что Тристан, — она делает воздушные кавычки, — позаимствовал кое-что в прошлый раз и так не вернул обратно.

Я стряхиваю пепел большим пальцем на пол. Киваю, хотя мне чертовски не хочется выходить и общаться с этим гребаным Джонни, поставщиком Дилана. Я хочу пойти в свою комнату и смотреть, как протекает потолок. Может, даже порисовать. Но если я не пойду к Джонни, Дилан сильно обозлится и станет совсем невыносимым, потому что он нужен нам со своими большими связями. — Я уже сказал Тристану, что пойду с ним.

— Хорошо, — она выпрямляется, поправляя лифчик. — Но с тобой пойду я, а не Тристан.

Опускаю окурок на столешницу. — С каких пор ты командуешь?

— Дилан так сказал, — она усмехается и скользит по моей руке пальцами, другой рукой засовывая пачку денег в карман моих джинс. — Поскольку в прошлый раз, когда вы двое забирали кое-что для Дилана, вы даже не донесли это до дома, поэтому мы не хотим, чтобы это повторилось, иначе вы оба окажетесь на улице, а ты слишком хорош, чтобы быть там, — она подмигивает мне. — Тебя там мигом сожрут.

— И кто же ты теперь? — спрашиваю я немного скептически. — Моя нянька?

— Разве ты не хочешь? — её пальцы передвигаются от руки к плечу, а затем вниз по груди. — Ты знаешь, моё предложение ещё в силе.