Спасая Куинтона

Выжидаю минутку, чтобы собраться, прежде чем сесть и выключить камеру. Затем еду по дороге к дому дяди Леа, слушая «Me vs. Maradona vs. Elvis» от Brand New, и воспоминания о том, когда последний раз я слушала эту песню, наполняют мои глаза слезами. Это был первый раз, когда я накурилась и поцеловалась с Куинтоном. Это был поцелуй полный эмоций, которые были — и до сих пор остаются — практически неописуемы, и я уверена, что никогда больше не испытаю такого поцелуя еще раз, и я даже не уверена, что хочу.

К тому времени, как добираюсь до дороги, ведущей к дому, я на грани, и желание сосчитать почтовые ящики вдоль дороги становится неуправляемым. И я сдаюсь. Считаю до восьми, прежде чем говорю себе заткнуться и быть сильнее, но это только заставляет меня чувствовать себя более тревожно и беспомощно. Чувствую себя истощенной, и Леа мгновенно понимает, что что-то не так, когда я вхожу в дом.

— Что случилось? — спрашивает она из кухни. Она готовит что-то, вкусно пахнущее, похожее на блинчики, и это заставляет мой желудок невольно заурчать.

Бросаю свою сумку на диван и направляюсь на кухню.

— Это был тяжелый день, — признаюсь ей.

Она стоит со сковородкой, а на столешнице виднеется миска с тестом.

— Хочешь поговорить об этом?

Падаю на одну из табуреток, опираясь локтем на прилавок, и подпираю подбородок рукой, вдыхая аромат блинчиков.

— Не знаю… может быть… но я уже вроде все сказала об этом на камеру.

Она переворачивает один блинчик лопаткой, пар поднимается в воздух.

— Да, но, возможно, было бы лучше поговорить об этом с человеком. — Она улыбается мне.

Обращаю внимание на тишину в доме.

— Где твой дядя?

— Он пошел на какой-то деловой ужин. Позвонил и сказал, что будет дома поздно. А что?

— Просто интересно. — Честно говоря, я не хочу говорить о Куинтоне и надеялась уйти от этого разговора, если бы ее дядя был здесь. Теперь я не могу использовать это оправдание, поэтому опускаю голову на руки, признаваясь в своем поражении. — Куинтон и я ввязались в перепалку, и кое-что произошло, что сбивает меня с толку.

— И что же это?

— Он принимал наркотики передо мной.

— Иисус, ты ничего не…

— Я что выгляжу будто нахожусь под кайфом? — обрываю ее, поднимая голову вверх.

Она оценивает меня с настороженностью.

— Нет, но я не специалист в этом.

Я вздыхаю.

— Хорошо, я клянусь, что этого не делала. Можешь даже заставить меня сделать тест на наркотики, если хочешь. — Не думаю, что она так поступит, но говорю это в надежде, что она немного успокоится.

Она чуть расслабляется, поворачиваясь назад к блинчикам.

— Я думаю, ты не должна больше туда ходить. В этом доме слишком много соблазнов.

— Он не принимал наркотики, пока мы были в его доме, — уточняю, понимая, что это глупо, ведь на самом деле неважно, где он это делал. Важно то, что он все-таки это сделал. — И это не было так, как ты могла бы подумать. Это было не ради забавы и веселья. Он сделал это, чтобы позлить меня, чтобы доказать, что мы не похожи друг на друга, и что я не понимаю его. Он не предлагал мне наркотики — он не дал бы мне их, даже если бы я попросила.

Она хмурится.

— Ты уверена в этом?

Киваю, но я не уверена на сто процентов. Куинтон, которого я увидела сегодня, в самом конце разговора, не тот, что парень, которого я впервые встретила, и кто всегда говорил мне, что я должна держаться подальше от наркотиков.

— Кроме того, я бы этого не сделала, — говорю, опуская то, что думала об этом несколько раз, потому что Леа, скорее всего, поймет все по-своему и раздует из этого большую проблему. — Я просто честна с тобой в том, что произошло. Если бы я не говорила тебе этого, тогда у нас была бы проблема.

Она подсовывает лопаточку под блинчик и переворачивает его.

— Я, честно говоря, не знаю, что сказать тебе, потому что ничего не понимаю.

— И это нормально, — говорю я, садясь прямо. — Ты не должна ничего говорить. Просто выслушай, это помогает.

Она выключает плиту и тянется к тарелке в шкафу.

— Мне кажется, тебе стоит сходить в эту клинику, где помогают людям, которые борются с наркотиками.

— Где это?

Она ставит тарелку на стол и начинает складывать на нее блинчики.

— Вниз к восточной стороне города.

— Ладно, может быть, я съезжу туда завтра, — говорю ей, полагая, что это не повредит. — Мне нужно записаться на прием?

— Расскажу после того, как поедим. — Она опускает лопаточку на столешницу. — Совершенно не по теме, но может приготовить яйца с беконом к этим блинчикам?

Я улыбаюсь, пытаясь выглядеть счастливой, и это мне почти удается.

— Бекон, звучит хорошо… Боже, как будто у меня есть своя маленькая домохозяйка, которая готовит мне ужин.

— Это означает, что ты должна быть хорошей подругой и сходить за беконом. — Она щелкает пальцами и указывает на холодильник. — Он там, в нижнем ящике.