Читаем Спасая жизни. Дневник военного хирурга полностью

Рядом с госпитальной палаткой появилась юрта в настоящую войну. Юрта составляет отличное подспорье для палаток. Круглая юрта, укрепленная на деревянной основе вроде переплета, одета войлокам; войлок прикрывает боковые стены и закрывает юрту сверху; боковые стены приподнимаются; верхняя часть войлока может откидываться. Благодаря этим приспособлениям возможно совершенное возобновление воздуха во всякое время. Однако в юрте душно в жаркое время и всегда более душно, чем в парусинной госпитальной палатке, несмотря даже на то, что юрта вмещает сравнительно очень мало больных – всего только 6 или 8.

Сравнивая между собой все роды госпитальных помещений, которыми пользовались во время настоящей войны (казармы, больницы, военные румынские госпитали, частные дома, палатки, юрты, бараки), мы должны отдать предпочтение палаткам и юртам; кроме преимущества в гигиеническом отношении, этот род помещений особенно важен в военное время, потому что уничтожает зависимость от условий местности, пространства, времени и исключительных положений войны. Последние условия, взятые сами по себе, так важны, что их достаточно для того, чтобы остановиться на палатке как на исключительном госпитальном помещении. Необходимо подумать об известных условиях и приспособлениях в госпитальной нашей палатке на основании указаний, добытых опытом.

Госпитальная палатка в теперешнем ее виде недостаточно прочна: часто срывает ее ветром. Заменив деревянную основу ее железной, можно придать желаемую прочность и устойчивость палатке. Пруссия уже сделала это; вышло хорошо. Вместо деревянных основных (серединных) столбов можно установить железные, посадив их на крест, лежащий на земле; крест придает столбу устойчивость, несравненно большую той, которую имеет теперешний деревянный столб. Предполагая, что все части основы будут железные, мы придадим палатке большую прочность, большую устойчивость и большую опрятность.

Мы раскидывали свои палатки на земле; иногда земля под палаткой возвышалась; в некоторых местах делали деревянный пол в палатках, а иногда земляной. Последний утрамбовывали валовой глиной, и тогда становилось возможным поддерживать в палатке отличную чистоту и опрятность; кроме того, пол, выведенный из глины, не дает сотрясений, которые неизбежны почти всегда в деревянном полу и так тягостны для раненых с переломами костей в нижних конечностях. В степных наших губерниях и в малороссийских точно так же, как и в Румынии, сельское население умеет обходиться с глиной; и приготовление глиняных полов под госпитальными палатками не представит никаких затруднений. Без сомнения, можно внести еще много других улучшений в устройстве госпитальной палатки, и задача техники может состоять, между прочим, в том, чтобы сделать ее более теплой для осеннего и зимнего времени.

Юрта впервые, кажется, показалась во время настоящей войны как госпитальное помещение. Мы видели только круглые (оренбургские) юрты, вмещавшие от 6 до 8 больных. Сибирские инородцы живут в юртах круглый год; они отапливают их зимой. Юрта представляет все выгоды палатки и еще возможность для зимнего госпитального помещения. Разумеется, в том первобытном виде, в каком доставлена была юрта на поля Болгарии, едва ли можно пользоваться ею в суровое время года. Но, внеся в устройство юрты некоторые улучшения и приспособления, можно пользоваться ею, мы полагаем, и зимой. До глубокой осени можно оставлять больных и раненых в госпитальных палатках; тем более возможно оставлять их в юртах. В юрте легче удержать теплый воздух, ее легче можно отапливать, чем палатку. Если в юрте всегда бывает душнее, чем в палатке, то зависит это главным образом от сравнительной тесноты и низкости помещения. Юрта может быть превращена в более просторное помещение, которое можно сделать удобным для пребывания в нем больных в зимнее время, приспособив отопление. Дело в том, что материал для построения юрт свой имеется всегда в достаточном количестве – стоит только вовремя позаботиться о доставлении его в указанные места. Мы полагаем, что войлочная юрта как особый род госпитального помещения заслуживает полного внимания со стороны врачей, и следует подумать об усовершенствовании этих войлочных домиков.

Перейти на страницу:

Все книги серии Записки врача [Изд-во Родина]

Спасая жизни. Дневник военного хирурга
Спасая жизни. Дневник военного хирурга

Николай Васильевич Склифосовский родился на хуторе Карантин. Уже в 24 года молодой выпускник медицинского факультета был вынужден заменить на посту главного врача в небольшой областной больнице. В 1860-х годах великий русский хирург понял, что более всего его знания пригодятся раненым солдатам. Работая военно-полевым хирургом ученый принял участие в трех военных компаниях и получил неоценимый опыт в проведении срочных операций. Именно в условиях боевых действий ученый разработал инновационное учение о микробах и предложил использовать при проведении операций антисептики. На войне были разработаны и совершенно уникальные и инновационные для своего времени методы проведения сложных операций. Предлагаемая книга представляет собой собрание избранных работ военно-полевого хирурга, в которых описываются наиболее интересные и сложные случаи.

Николай Васильевич Склифосовский

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное