Спасатель 2. Гиблое место

Смотреть было ровным счетом не на что, кроме фантомов. На вид — самое обычное болото. Среди мутной воды тут и там торчали разные по величине островки, как большие так и совсем крошечные. Пожелтевший камыш шелестел под порывами ветра. И ничего, абсолютно ничего живого вокруг. А о болотах Зоны среди сталкеров ходили довольно мрачные рассказы… Десяток-другой аномалий не в счет — "комариную плешь" посреди болота не заметит разве что слепой, даже детектор не нужен. Так мы двигались около часа, пока не попали в туман.

Туман… Он появился не то чтобы совсем внезапно. Вокруг машин повисла легкая белесая дымка, которая густела на глазах, превращая окружающий воздух в молоко. Видимость сократилась буквально до нескольких метров.

Газоанализаторы автоматически брали пробы воздуха каждые двадцать секунд. К счастью это был обычный туман, а не токсичный туман-убийца, «обитающий» в различных низинах Зоны.

Наверху делать было нечего, и мы спустились вниз, не забыв задраить над головой люки. Я снова уселся рядом с Виктором. Теперь вся надежда была только на его "электронные глаза". В триплексы ничего не было видно.

Наше местоположение указывалось на планшете автоматически. Я вытащил из кармана карту и сверился с курсографом. До нужного нам квадрата оставалось еще километров восемь — не меньше часа ходу.

***

Сидящий рядом Монах отрешенно смотрел в крошечный иллюминатор.

Самое опасное сейчас — это безделье, предательское ощущение безопасности за броней. Оно расслабляет, убаюкивает. Мерный шум двигателя, тепло, отсутствие необходимости думать о том, куда и как сделать следующий шаг — самые страшные враги сталкера. В таком состоянии полудремы можно элементарно проспать собственную жизнь. Легонько пнув Монаха в бок, и пробормотав что-то вроде: "не спать!", я перебрался вперед.

Наш водитель не был новичком — фары в тумане включать не стал, все равно от них никакого толку, а задействовал прибор ночного видения. «Эмтэшка» шла медленно, слегка покачиваясь на кочках. Вдруг мы ощутили легкий толчок — гусеницы зацепились за твердую почву. Один из островков, надо полагать. Выехав из болота, водитель остановил амфибию, и повернулся ко мне.

— Командир, надо гусеницы проверить. Я наружу выйду, хорошо?

— Это долго?

— Минут пять. Да наши далеко не уйдут, догоним.

— Ладно, давай. Я тебя прикрою. Монах!

— Я.

— Становись к пулемету. Мы наружу выходим. Витя, что вокруг?

— Чисто. Биологических объектов не наблюдаю, аномалий тоже.

— Добро.

Я кивнул водителю, надел респиратор и распахнул люк.

Туман был густой и плотный, словно молочный кисель. Я выбрался из люка и спрыгнул на землю. Под ботинками чавкнула грязь. Пока я с оружием наизготовку обходил вокруг машины, послышались звучные удары металла о металл, и хорошо знакомые слова, весьма помогающие в работе с инструментом типа «кувалдометр». Водитель увесистой кувалдой вгонял на место вылезавшие «пальцы», соединяющие гусеничные траки. Закончив с одной гусеницей и переводя дыхание, он обернулся ко мне.

— Видал? — махнул рукой вниз, показывая на гусеницу. — Пять только на правой… Не дай бог в болоте звено порвать… Его ж не то что не соединишь, вообще хрен найдешь в этой грязи…

— А чего ж ты перед выходом не проверил?

Водитель тяжело вздохнул.

— Да проверял… Ты на машину посмотри. Ей уже полвека почти. И поработала, и на консервации постояла, гусеницы-то старые. Их хоть трижды в день проверяй, все равно пальцы полезут… Если ездишь, конечно.

Едва он снова взялся за работу, из люка появилась голова Виктора.

— Костя! К нам что-то приближается! Что-то большое!

Я не стал уточнять что и откуда. Чертов туман!..

— Давай в машину, быстро!

Виктор не станет зря поднимать тревогу. Захлопнув люк, я протиснулся в закуток с аппаратурой.

— Что там?

— Не знаю… Вот смотри… — палец Виктора уперся в экран. — Только что было здесь. Его инфракрасный датчик засек. Крупное что-то… О, вот оно!

На экране показалась цепь светлых точек, медленно движущаяся к центру.

— Их что, несколько? На каком расстоянии берет твой детектор жизненных форм?

— Здесь — до ста пятидесяти метров.

— А до этой… этого…

— Около трехсот, приближается. На девять часов.

— Наши далеко ушли?

— Почти так же — триста двадцать до последней машины. Они… да, точно, остановились!

Я схватил микрофон рации.

— Первый! Первый, ответь!

Треск и завывание помех. Черт, что же делать? Внезапно меня осенило.

— Монах! Огонь вверх! Короткими очередями!

Загрохотал крупнокалиберный пулемет. Может услышат…

— Поехали! Догоняем группу.