Спасатель

Наверное, в какой-то степени я представляю счастливое исключение. Когда женщина берётся за перо, то она, чаще всего, расписывает свои женские несчастья (или наоборот, своё женское удовольствие), но пишет, как правило, нечто до такой степени женское и о женщинах, что иногда хочется назвать это грубо – бабским.

Именно от таких сочинительниц и произошло уничижительное название «женская проза». Слава Богу, что он меня наградил способностями не писать такое. Но, с другой стороны, не помню, чтобы я специально выбирала персонажей, так сказать, по половому признаку. Замысел того или иного произведения возникал не специально, а рождался сам.

Мне кажется, что причина того, что в моих произведениях главными персонажами являются почти исключительно мужчины, произошёл не столько от моей чёткой традиционной ориентации, а отсюда и несомненной любви к противоположному полу, но ещё и оттого, что я занимаюсь искусством литературы профессионально. Профессионально решать какие-то задачи в искусстве литературы можно только через мужчин. Мужчины более социальны, более философичны и более духовны. Я не то, что этим хочу принизить в чём-то женщин, просто хочу придерживаться истины. Например, среди женщин практически нет профессиональных писателей. Только любительницы. Практически нет математиков, физиков и так далее.

Мною созданы образы мужчин именно в мужской ипостаси. Это сильные, как правило, мужчины, идущие исключительно мужским путём. Не женоподобные половинчатые существа, а именно в чистом виде мужской вариант.

В книге «Спасатель» есть мужчины, которых я считаю персонажами в моём духе. Например, Костя Ряпосов из рассказа «Перед выходом», но особенно Витька Юдин из рассказа «После путины». Здесь есть и упрямый и довольно сильный персонаж, но всё-таки сломленный, Арсений Патюнин из «Истории одного помешательства» под названием «Взрыв».

Название этой книге дало название рассказа «Спасатель». И вот здесь, как раз, оба персонажа идут далеко не мужским путём. Это нечто среднее, появившееся в недавние годы разрушения всего лучшего, что было создано в области духа. А потому оба мужчины, и Антон, и тем более, Игорь вполне могут олицетворять сентенцию женщины-персонажа Насти, которая в своих стихах сожалеет о том, что мужчин на земле не осталось, что последним мужчиной был «мальчик Вертер» с его прекрасной любовью в даме своего сердца. Вижу ли я опасность того, что мужчины переродятся? Конечно, вижу. Пагубная тенденция воспитания молодого поколения уже на протяжении более чем двадцати лет, говорит о том, что мужчины зачастую становятся не мужчинами, сворачивают со своего мужского пути на кривую тропинку женоподобия. В этом деле воспитание и пропаганда играют огромную роль, не сравнить ни с каким влиянием генов.

Могу только радоваться, что создала целую галерею мужских образов в литературе, а в жизни вырастила прекрасного сына, настоящего мужчину. Тоже могу сказать и о своём муже, с которым вместе тридцать лет.