Спасение

– Идиот, – просто поясняет Ивонн в ответ на встревоженные взгляды Диего и Шона.

Фигура, зависшая в воздухе над озером неподалёку от комплекса МАСАДА, окружена зеленоватым свечением и совершенно точно не принадлежит Куинн… Это Крэйг, и я даже не хочу думать, как он заполучил силы Сердца острова.

– Добро пожаловать домой, Волк, – с искренним радушием произносит Лундгрен, глядя на стоящего перед ним Джейка, и тот отвечает абсолютно неосмысленным взглядом.

– Рад служить, командир.

Алистер выходит из портала в Хартфилд, держа на руках безжизненное тело Грейс.

– Это ты виновата, – глухо произносит он, глядя в упор на меня. – Её кровь на твоих руках.

Вэйрин сидит на побережье в полном одиночестве, из ракушки в его руках раздаётся голос Диего.

– Я всегда буду любить тебя, Вэйрин… Всегда буду любить тебя… Всегда буду…

И так, пока эхо не смолкает навсегда.

– Я держу тебя! – кричит Шон, ухватившись за руку Крэйга и пытаясь вытащить его обратно, не дать тому рухнуть в пропасть.

– Нет, бро, – с тоской произносит Крэйг, – ты упадёшь вместе со мной.

– Крэйг, нет!

Он разжимает пальцы и срывается вниз.

Рурк сидит за столом в ресторане «Небожителя». По правую руку от него расположился Алистер, по левую – Ирис.

– Вся семья в сборе, – удовлетворённо заключает Рурк, переводя взгляд на сидящую напротив Эстеллу. Её взгляд совершенно пуст, словно она под гипнозом. – Ты согласна, дорогая? – спрашивает Рурк.

– Да, отец, – без выражения отвечает Эстелла.

Таари подбегает к Алистеру и обхватывает его колени руками.

– Я люблю тебя, дядя Ал!

– Я, э-э, тоже люблю тебя, Таари.

– Этот тост за вас, – говорю я, окружённая друзьями на крыше «Небожителя». – Вы – лучшая семья, о которой я могла бы мечтать.

– Вот так? – спрашивает Куинни, старательно перебирая гитарные струны.

– Почти, – кивает Келе. – Почему ты решила научиться играть на гитаре, кстати?

– А ты догадайся.

А потом характер видений неожиданно меняется. Среди сотен разных ситуаций, которые продолжают мелькать перед моими глазами, самыми яркими становятся совсем другие – повторяющийся момент, один и тот же из раза в раз, отличается только место действия.

– Я люблю тебя, Марикета, – шепчет Джейк, прижимая меня к себе в полутьме моего номера в «Небожителе».

– Я так и не сказал, что люблю тебя, – бормочет он, умирая на моих руках от попавшей в его живот пули.

– Чертовски сильно люблю тебя, Принцесса, – как бы невзначай бросает он, сидя рядом со мной за обедом, и никакой роли не играет, что мы окружены друзьями.

– Я, по-моему, тебя люблю, – улыбается он, разрывая новогодний поцелуй.

– Ты знаешь, что я люблю тебя, Марикета, – замечает он, убирая с моего лица мокрые волосы, когда я выхожу из-под струй водопада.

– А я люблю тебя, Джейк.

Я совсем не вижу лица Вечного из-за застилающих мои глаза слёз.

– Почему ты плачешь? – спрашивает она, когда я громко всхлипываю, пряча лицо в ладонях.

– Я так люблю их всех, – выдавливаю я, – так… сильно.

– Поэтому ты и не должна уходить, – замечает она. – Если ты действительно любишь их, позаботься об их безопасности.

– Я услышала тебя, – твёрдо говорю я, постепенно успокаиваясь. – Я понимаю твою позицию.

Вечное качает головой, словно говоря «ничего ты не понимаешь», а потом моё зрение размывается, и я прихожу в себя на крыше «Небожителя», по-прежнему протягивая руку к кристаллам.

– Марикета, всё хорошо? – Джейк мягко касается моего плеча, и мне приходится приложить все усилия, чтобы не дёрнуться, не упасть в обморок, не повиснуть на его шее и не разрыдаться. Я натягиваю на лицо улыбку и беззаботно киваю:

– Да. Поболтала тут с Ваану и выяснила, что нам теперь делать. Поднимите его, – жёстко произношу я, кивая на Рурка. Когда Шон и Келе делают то, о чём я прошу, я подхожу к нему вплотную.

– Марикета, – он издевательски улыбается, – как ты себя чувствуешь?

– Нахуй пошёл, – бросаю я, задумчиво глядя на Рурка. – Расскажи мне, как именно ты планировал перекроить мироустройство.

Улыбка Рурка становится ещё шире.

– Интересуешься? О, я мог бы дать тебе то, чего ты была лишена, – ухмыляется он. – Я знаю, что ты такое, Марикета, – я не выдерживаю и влепляю ему мощную пощёчину. Я не «что такое», ублюдок! Но он спокойно продолжает: – Я могу сделать абсолютно всё, что угодно. Вернуть к жизни тех, кто давно умер – например, Имоджен. И я могу восстановить несправедливость и дать тебе жизнь, которой у тебя не было. Нужна только твоя энергия…

– Заманчиво, – бормочу я, – но нет, Эверетт.

– И все вы будете живы, – добавляет Рурк. – Это я могу пообещать.

С уст Эстеллы срывается истерический смешок.

– Твои обещания ничего не стоят, – замечает она. – Нет, Марикета, не слушай его. Если выбирать между тем, чтобы поверить ему и остаться здесь навсегда… Я выбираю Ла-Уэрту.

– И я, – подхватывает Радж. – Мира больше нет… И, может быть, в какой-то параллельной временной линии всё в порядке, но в нашей мы просто должны смириться с этим.

– У нас есть всё, что нужно, чтобы спокойно жить здесь, – добавляет Грейс.

– И вы действительно хотите остаться на острове? – поражённо спрашиваю я.