Спасение грешницы

— Госпожа, карета будет слева от особняка. Кучер сказал, что будет ждать вас до рассвета, — дрожащий голос и нервные движения характеризуют состояние Джудит лучше всего. — Я отдала половину, как вы и сказали. Здесь остальное.

Она едва не роняет мешочек, но я успеваю его подхватить. Кладу его в карман, к кинжалу. Так спокойнее.

— Слуги уже разошлись?

— Я обошла особняк трижды, госпожа. Никого нет, — я молчу, и она с волнением, гораздо тише, продолжает. — Рыцари у двери в комнату. Они не уйдут спать еще несколько часов. Госпожа…

— Отвлеки их.

— Что?! Госпожа, я не знаю…

— Скажи, что кончились ингредиенты для завтрашнего чая. И мне будет плохо, если я его не выпью, — я накидываю капюшон и прячу руки под накидку. Вот и пригодилась обувь, которая пылилась в дальнем углу шкафа. В такой и побегать можно. — Уведи их к лекарю. Скажи, что понадобится их помощь. Этого времени мне хватит.

— Госпожа… — столкнувшись с цепким взглядом, Джудит нервно сглатывает и склоняет голову. — Слушаюсь, госпожа. Подождите немного.

Она выходит, а я достаю простынь из-под кровати, что успела пропитаться кровью и грязью. Мерзость, но это было ожидаемо. За дверью слышатся тихие голоса, а затем удаляющиеся шаги. Я жду, когда они стихнут и, подобно вору, пробираюсь в коридор.

Стоит мне выскользнуть на улицу, как я едва не валюсь с ног — темнота не дает мне двигаться быстро, и приходится ориентироваться на свет вдалеке. Когда я оказываюсь рядом с нужной каретой, кучер молча кивает и берется за поводья. В смятении я залезаю внутрь и прикрываю глаза. Карета дергается, и что-то тихо звенит рядом с ногами. Переносной фонарь. Джудит проделала отличную работу — не только нашла мне подходящего кучера, но и позаботилась об освещении. Настоящее сокровище.

Бросив рядом мешок с вещами, я обхватываю себя руками и глубоко дышу, возвращая решимость, что покинула меня за несколько часов до заката. Я почти у цели.

Глава 47

Пробираясь через место, что стало совсем незнакомым в темноте, я двигаюсь медленно, выверяя каждый шаг. На ростках еще остались следы с моего прошлого посещения, и мне приходится приложить усилия, чтобы разглядеть их в свете фонаря. Когда стебли начинают редеть, я понимаю, что добралась.

Выжженная, потерявшая привычный цвет земля встречает меня, и я берусь за дело. Нужен огонь — я срываю несколько длинных стеблей и скручиваю их между собой. Получившуюся кучу травы обкладываю камнями и обливаю маслом. Хоть бы не начался пожар…

Я делаю несколько шагов назад и бросаю подожженную от фонаря травинку. Пламя вспыхивает и разгорается, заставляя меня нервно сглотнуть. Я встряхиваю головой и концентрируюсь, стараясь не думать о том, что будет дальше.

Теперь мне нужно набрать кровь в кубок. С помощью иглы. Это слишком долго. Плюнув на все, я с силой протыкаю иглой все пальцы левой руки в нескольких местах. Легкая боль отдается во всей ладони, когда спешно капающие капли одна за одной наполняют кубок. Я жду пару минут и, когда бокал наполняется, аккуратно отставляю его в сторону. Кровь продолжает бежать, пачкая всю ладонь и стекая ниже, к локтю.

Теперь самое загадочное. Шестиконечная звезда, в вершины которой нужно положить части оленя. Судя по описанию, звезда должна быть вокруг костра. Это логично — пить из кубка, стоя внутри звезды? Наверное, да.

Я отхожу подальше и смотрю на картину в целом, отмечая, что звезда Меланты очень большая по размеру. Если она рисовала ее, используя свою кровь, то как она управилась с одной иглой? Я развела костер прямо в центре ее звезды, но не думаю, что стоит рисковать и наносить рисунок поверх того, что оставила Меланта.

Сомнения в том, что делаю, продолжают отравлять меня. Прокалывая пальцы правой руки, я начинаю действовать. Двигаясь рядом с костром, веду линии крови, оставляя достаточно большие вершины, чтобы хватило положить органы. Звезда выходит не то, чтобы очень ровной, но я действовала выверенно и аккуратно — рисунок завершен. И он даже похож на шестиконечную звезду.

Я нервно выдыхаю и чувствую, как поднимается ветер. В панике подбегаю к простыне и накрываю вещи. Некоторое время ветер то усиливается, то стихает. Наконец погода успокаивается, а меня захватывает чувство того, что надо торопиться.

Пару раз сжав кулаки, я возвращаю чувствительность заледеневшим рукам и беру осторожно, сдерживая тошноту, сердце.

Мгновение — и оно занимает свою вершину. Остальные три вершины заполняются следом. Я несколько раз осматриваю результат. Сердце, зуб, глаз и почка заняли свои места. Другие два пусты. Я на финишной прямой.