Спасение мира и другие неприятности (СИ)

— Пожалуйста, Ингрид, не надо никаких политических идей. Что ты хочешь за то, чтобы пойти со стражей и закрыть портал? Деньги?

— Деньги я и без всяких порталов заработаю, — отмахнулась она, лихорадочно соображая, чего бы этакого потребовать. — А, знаю! Я сестра-Клинок, так? Рыцарь, не баран чихнул. Так что я хочу лоскуток земли в своё владение.

— Земли? — ошарашенно переспросил Джоффри.

— Ага. Любой. Хоть в болоте, хоть на одинокой скале, но чтоб был и чтоб не просто как хутор, а как… ну, не знаю.

— Ленное владение, — подсказал грандмастер иронически. — Хм… ну, я посмотрю, что можно сделать. Думаю, во владениях Карвейнов одиноких скал сколько угодно, можно и объявить какую-нибудь твоим леном. Я поговорю с графиней.

— Я иду с тобой.

— Нет.

— А я не спрашиваю твоего разрешения. Я тебя ставлю в известность: я иду с тобой.

— Да что ты там забыла?!

Эарана закатила глаза к потолку.

— Это план Обливиона, дурища ты нордская! Когда ещё у меня будет возможность побывать в таком месте? Это не скампа оттуда призвать, это возможность увидеть всё своими глазами!

— Ты ненормальная, — безнадёжно сказала Ингрид.

— Я — маг, — надменно ответила Эарана. — А путь мага — это бесконечное познание.

— Даже ценой своей шкуры?

— Шкуры, ха! Многие душу продают. Пока в Нирне есть магия, у Хермеуса Моры всегда найдутся адепты, предлагающие ему душу в обмен на знания.

— А твой сын? — поняв, что к разуму магички взывать бесполезно, Ингрид попыталась надавить на её материнские чувства.

Эльфийку эта попытка только развеселила.

— А ты думаешь, что мой сын — это младенец с золотыми волосиками и розовыми ушками? Нет, дорогая, по нашим меркам, он ещё молод, конечно, но хронологически он постарше тебя. К тому же, — она нервно дёрнула плечом и улыбаться перестала, — о нём есть кому позаботиться. Официально отец его не признал, чтобы не портить себе карьеру, но обучение в университете оплатил.

— Он тоже маг?

— Сильнее меня, — с родительской гордостью проговорила Эарана. И злорадно прибавила: — И гораздо сильнее своих единокровных законных братьев-сестёр. Не говоря уже о том, что привык всего добиваться сам, а не ждёт, что отец устроит ему тёплое место в жизни и выгодный брак. Так что он не пропадёт, что бы со мной ни случилось. Собственно, — почти по-человечески вздохнула она, — не так уж я ему и нужна… В общем, я иду в Мёртвые Земли с тобой, и больше мы об этом говорить не будем.

В общем, Ингрид была очень, очень зла. На себя, в первую очередь. И в таком вот настроении стояла перед строем стражников Брумы, с кислыми мордами слушавших своего капитана. Тот говорил убедительно и по делу, и на Ингрид указал, как на штатскую, которая вернулась же живой из таких же Врат, а они-то мужчины и бойцы… Всё правильно вроде бы, но Ингрид решила вмешаться.

— Можно, я скажу, капитан? — перебила она. — Парни, кто боится так, что может бросить всё и сбежать, лучше оставайтесь здесь и следите, чтобы ни одна тварь до городских ворот не добралась. Нет, кроме шуток. От таких в Обливионе будет больше мороки, чем пользы, а здесь всем забот хватит. Кто в себе покрепче уверен, тех сразу предупреждаю: там страшно. Правда. Очень страшно. Нет воды, дышать тяжело, трава такая, что держитесь от неё подальше — лучше уж горячий камень, он честнее. Скампов вы все видели, — она кивнула на кучку трупов, приготовленных к сожжению. — Кланфиров тоже — это такие… вроде ящериц на задних лапах. Тоже вполне можно управиться. Дреморы хуже всего, но и с ними в Кватче ребята справлялись… В общем, — она вздохнула, — не хочу я туда, если правду сказать. — Капитан Бурд хмуро посмотрел на неё, и она закончила: — Не хочу, но пойду. Хоть у меня и нет никого в вашем городе. А вы… решайте сами. Город ваш, жёны-дети-старики в нём тоже ваши, и никто, кроме вас, их не защитит. Я всё сказала. Пошли, Эарана.

Она повернулась лицом к пылающему кольцу и пошла не оглядываясь. Кто последовал за нею, кто остался, не набравшись духу — их Девятеро им судьи. Или Шор с Тсуном для тех, кто не забыл своих богов.

Обернулась она уже только на горячей, воняющей серой и гарью пустоши, уже знакомо освещённой красными отсветами раскалённого камня и лавовых озёр. Ну… Семеро стражников из того десятка, который должен был пройти через портал, сам Бурд (Ингрид сразу зауважала мужика, не пытающегося отсидеться за спинами подчинённых), они с Эараной. Десять человек — неплохо. В Кватче удалось справиться втроём, причём один из троих был полумёртвым от перенесённых пыток, голода и жажды. Правда, тогда обливионские твари, кажется, просто охренели от неожиданности: жалкие смертные хлипкие существа напали на них — и где? В сигильской башне!

Она сделала знак подойти поближе, не желая надрывать глотку в сухом горячем воздухе.