Спасение мира и другие неприятности (СИ)

— Лагерь снаружи у самой лестницы — точно зеленошкурых. Что я, не отличу, что ли? Когда мы тут встали, они попрятались, хотя издали наблюдают исподтишка, понятно дело. Стало быть, внутри их как тараканов на трактирной кухне.

— Ну, гоблины — это ладно, — подумав, решил Баурус. — Лишь бы кто-нибудь не хуже.

— Гоблины, скорее всего, займут верхние залы, — возразил Марик. — А вот подземелья, как обычно, кишат нежитью, или я фермер.

Баурус оглядел его с ног до головы и ухмыльнулся, ничего не сказав про фермера в эбонитовой броне и с эбонитовым же длинным мечом*.

Гоблины нападать не спешили. Наверняка следили, но на глаза не показывались. А причина была очень проста: нежить не желала тихо и мирно сидеть в своих подземельях, а лезла наверх по всем лестницам и пробиралась потайными ходами. Пока верзилы в тяжёлой броне и могучая шаманка с ними истребляли зомби и скелетов, слабые и трусоватые твари попрятались по углам, прикинувшись даже не ветошью, а вообще старым, никому не нужным хламом, справедливо рассудив, что «железные мужи» перебьют нежить, соберут вещи, которые им кажутся ценными, и уйдут обратно. Поэтому лучшее, что может сделать клан Горькой Рыбы — это не мешать чужакам расчищать руины для гоблинов. Ну, по крайней мере, Ингрид была уверена, что зеленошкурые рассуждают примерно так.

Ну… она ничего не имела против. А у Клинков точно не было времени, чтобы шариться по всем углам в поисках притаившихся гоблинов. На них ещё и Марик вечно рявкал, чтобы не совались куда попало и вообще дышали через раз. Если он и боялся, по нему этого не было видно — потихоньку-помаленьку он оттёр от командования и Ингрид, и даже Бауруса. Они не возражали: ловушки опытный охотник за сокровищами словно бы сквозь стены чуял, а уж трофеи находил в таких местах, куда ни Ингрид, ни Маглиру в голову бы не пришло заглянуть.

Руины были довольно велики, бродить по ним, да с бесконечными сражениями на каждом повороте, пришлось долго. Пару раз все даже вздремнули по очереди часа по два. Наконец длиннющий коридор вывел их на площадку, где в причудливом металлическом креплении ослепительно сиял Великий велкиндский камень. Ингрид в очередной раз, поёжившись, подумала, что кристалл, как и все творения айлейдов, кажется смертельно-холодным и… злобным. Глупо звучит, конечно: злобный камень. Однако ощущения от него были именно такими.

— Приготовьтесь, мальчики, — сказала Эарана, разминая пальцы перед тем, как засветить между ними шипящий синеватый шнур разряда. — Прикройте ребят, сейчас ка-ак выскочит какой-нибудь лич…

— И хорошо, если лич, — пробормотал в кои-то веки согласный с нею Марик, вытянув меч из ножен, а на магичку кинув защитное заклинание. Она изумлённо оглянулась на него, пробормотав: «Это что, Щит?» — и ничего не сказала о бретонах, пытающихся тягаться в магии с альтмерами. В конце концов, о том, что Изменение не её Школа, никто не знал лучше, чем она сама.

Двое Клинков очень осторожно вытащили из оправы камень, и из распахнувшейся потайной двери в самом деле… ну, не выскочил, конечно, а выплыл… Подземный Король, что ли. Ингрид увидела, как Марик переменился в лице и замер, с лязгом уронив меч на каменные плиты пола. С нею милостью Исмира такого не случалось, но она видела не раз и не два, как опытные бойцы словно цепенели вместо того, чтобы сражаться или бежать. Кому-то помогали животворящие оплеухи, кто-то продолжал тупо пялиться перед собой — Марику помогло. Получив по уху, он вскинулся, ожёг Ингрид бешеным взглядом, но тут же увидел, как по выдвинувшимся лестницам снизу лезут на помощь своему повелителю толпы зомби, схватил упавший меч и ринулся кромсать гниющую плоть с таким остервенением, словно это тупые безмозглые твари заставили его замереть, не владея собой.

Свалка вышла знатная, у пятерых авантюристов шансов выйти из неё живыми было немного, но десяток Клинков в полной тяжёлой броне и с акавирскими катанами мог разобраться с врагами и посерьёзнее, чем нежить, с бессмысленной злобой кидающаяся на всех, в ком течёт горячая кровь. Дольше всего пришлось повозиться с королём, продолжавшим и после смерти защищать руины своего города. Ингрид поневоле почувствовала что-то вроде уважения к забытому айлейдскому владыке, которому даже гибель не позволила сложить с себя обязанности по защите владений. Интересно, а если бы существовала какая-то возможность поговорить с ним, согласился бы он помочь живым, да ещё людям, защитить Тамриэль от даэдрических орд? Или ещё и позлорадствовал бы?

***

Они спешно направлялись в Бруму и далее в храм Повелителя Облаков, но в Эльсвелле их перехватил гонец из Чейдинала. В очередном письме с графской печатью леди Фросткрег просили об очередном подвиге… ничего конкретно, правда, за него не обещая.

— Ладно, — сказала Ингрид, морщась. — Передай его сиятельству, пусть готовит денежки. Это с кватчских чего-то просить язык не поворачивался, а граф Индарис пускай раскошеливается. Наши условия — три тысячи и десяток стражи в сопровождение. Не согласен, пусть сам лезет в эти скамповы Врата, мне уже поднадоело что-то.