Спасение Рейн

— О-о-о… — Я прочистил горло, отогнал мысли о Билли, о прошлом и о том, чего у меня никогда не будет, и обнял ее. — Привет. Рад тебя видеть.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, прижавшись подбородком к моему плечу.

После того как в меня выстрелили, Сторми так быстро, как только смогла, примчалась из своей квартиры на Лафайет-стрит в больницу в Коннектикуте. Она сидела с сестрой и племянником столько, сколько могла, грызла ногти и смотрела, как аппараты не дают моему безжизненному телу соскользнуть к смерти. Сторми была рядом, когда я открыл глаза, когда сделал самостоятельный вдох без помощи аппарата искусственной вентиляции легких и когда мне разрешили приподняться и сесть. Затем, после того, как Рэй и Ной поплакали, Сторми подошла к моей кровати…

— Привет, — сказала она, ее голос дрогнул от эмоций, которых я не ожидал.

Я слабо улыбнулся.

— Привет, Сторми.

Мой голос был таким хриплым, таким слабым, и я откашлялся, безуспешно пытаясь вернуть ему нормальный тембр.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Сторми и тут же рассмеялась, закатив глаза и вытирая одинокую слезу со щеки. — О Боже, не могу поверить, что только что спросила тебя об этом. Конечно, ты чувствуешь себя дерьмово. В тебя, твою мать, стреляли. Т-ты, черт… Господи, ты, блядь, умер.

Человек мог вынести ровно столько, пока его колени не подгибались под тяжестью, и вот тогда Сторми сломалась. Она склонилась над кроватью, обняла меня, уткнулась лицом мне в шею и заплакала.

— С-спасибо тебе, — всхлипывала Сторми, пропитывая мой халат своими слезами. — Спасибо, что спас их.

В горле у меня было тесно, комок образовался от нахлынувших эмоций, но мне удалось выдавить смешок.

— А что еще я должен был сделать? — спросил я, умудрившись положить руку ей на спину, несмотря на то, что там торчала капельница.

— Ты мог бы позволить им умереть, — прошептала она.

Я открыл глаза и посмотрел на Рэй, а затем содрогнулся от мысли, что ее вообще нет рядом.

Что она умерла.

«Она могла умереть», — напомнил я себе, остро ощущая нарастающую боль в животе от того места, где Сет выстрелил в меня.

Забавно, что я ничего не почувствовал, когда это случилось в первый раз. А сейчас? Я чувствовал каждую крошечную деталь и не мог поблагодарить за это Бога.

— Ты знаешь, я бы никогда не позволил этому случиться, — ответил я.

— Да. Я знаю это. И я буду любить тебя вечно за это.

Я тихонько фыркнул, едва не рассмеявшись при воспоминании о напряжении между Сторми и мной, когда мы только познакомились.

Затем она встала, смахивая слезы со своего лица.

— Боже, — сказала она со смехом. — Так вот, как я уже спрашивала… как ты себя чувствуешь?

Я улыбнулся, так же слабо, как и раньше, и ответил:

— Несмотря на всю боль, я чувствую себя чертовски хорошо.

С того дня прошло много лет, но Сторми не переставала задавать мне этот вопрос — «Как ты себя чувствуешь?» — каждый раз, когда видела меня. Теперь это была наша фишка. И каждый раз, когда она спрашивала, я отвечал: «Чертовски хорошо».

— Хорошо, — сказала Сторми, похлопав меня по плечу, а затем отстранилась и обратилась к малышу между моих ног.