Спасение в любви

— Да, это был Тревор. Я вернулся из деловой поездки раньше предполагаемого времени и заехал к ней домой. У меня был ключ, поэтому я вошел и застал их в постели, в которой я занимался с ней любовью два дня назад. И оказалось, что это не первый раз, когда они были вместе.

Подбородок Шей дернулся вверх, как будто ее ударили. Печаль промелькнула в ее глазах, и на секунду Гидеон возненавидел ее за это. Он не хотел ее жалости; он хотел, чтобы она поняла, какого мерзавца называет братом.

— Ваш брат сделал это нарочно, Шей. Он завязал отношения с Мэдисон, потому что она была моей невестой, а она вероломная сука, ей ничего не стоило переспать с мужчиной, которого, как она знала, я ненавижу. Она предала меня не только телом, но и своим сердцем. Так что мне не нужно доказывать Тревору, кто лучше. Потому что, Шей, ваш брат ненастоящий.

— Гидеон, — прошептала Шей.

— Нет. — Он махнул рукой, давая понять, что тема закрыта. Хватит демонстрировать ей свою глупость. — И что касается второй части этого заявления: вы не идиотка. Отнюдь нет. Но вы слепы. — Он прищурился, глядя на нее. — Почему вы так легко верите заявлениям ревнивой женщины, к тому же манипуляторши?

Шей моргнула.

— Что вы имеете в виду? Мэдисон не…

— Ревнует, — усмехнулся он. — Это что, так трудно понять? И это не имеет ко мне никакого отношения. Ее цель — вы. Вокруг восхищаются не только вашей красотой, но и тем, кто вы есть — успешная, блестящая, уважаемая. Она, как и я, как и Джулиан, наблюдала, как вы очаровали всех вокруг сегодня вечером и как все наперебой добивались хотя бы минуты вашего внимания. И это не имеет никакого отношения к вашей фамилии. Только ваша личность. Я игрушка в этом сценарии, Лунный Свет, — пробормотал он. Мысль о том, что он может стать ее игрушкой, смутила его. — Мэдисон хочет меня только потому, что вы — такая женщина, которой она никогда не сможет быть, — обладаете мной.

— Почему вы меня так называете? — внезапно охрипнув, спросила Шей.

— Другие женщины сегодня вечером… Они были как солнце — яркие, очевидные. Так старались быть замеченными… А вам не надо пытаться привлечь чье-то внимание. Как луна, вы далеки, холодны и прекрасны. Мужчины не могут не заметить вас.

— Что за игру вы затеяли, Гидеон? — прошептала она, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Я не знаю, как играть в эту игру.

— Тогда установите свои правила, — ответил Гидеон так же тихо, обхватил ее подбородок рукой, провел подушечкой большого пальца по изящному изгибу скулы. — Устанавливайте правила, и я буду им следовать.

Это было опасное предложение. В их «отношениях» недопустимо менять баланс сил; он не имел права вооружать ее против него. Иначе кто отомстит за страдания его сестры? Но эти сомнения не помешали ему придвинуться ближе к Шей, откинуть ее голову назад и ласково коснуться губами ее приоткрытых губ. Он смотрел в эти прекрасные глаза и позволял ей видеть в его взгляде желание, которое будоражило его кровь.

— Только один поцелуй… — Она сделала паузу, ненадолго прикрыла глаза, но затем снова открыла. — Заставь меня забыть.

— Что забыть, Лунный Свет?

А Гидеон готов был на все, лишь бы прикасаться к этой удивительной женщине. Вот странно, он готов уничтожить семью Шей и в то же время хотел бы защищать ее от любых опасностей.

Тонкие пальцы Шей обвились вокруг запястья Гидеона, другая рука скользнула под его смокинг и устроилась на груди.

— Забудь, что ты пытаешься уничтожить моего брата, мой мир, — прошептала она. — Забудь, что собираешься сломать меня. И то, что я собираюсь позволить тебе.

Чувство вины стеснило его грудь: при его планах, будь он хорошим человеком, не позволил бы себе прикасаться к ней. Но он никогда не боролся за звание хорошего человека.

— Поцелуй меня, — приказал Гидеон низким, рокочущим голосом. — Возьми то, что ты хочешь, то, что тебе нужно от меня. И, Лунный Свет, не будь нежной.

Она изучающе посмотрела на него, что-то было в ее взгляде такое, что смутило его. «Беззащитность», — понял он, но желание, охватившее обоих, затмило и его угрызения совести и ее тревогу.

— Не будь нежной, — повторил он.

Шей крепко обняла Гидеона за шею, не сводя с него глаз, обхватила губами большой палец его руки и легонько прикусила.

— Черт, — простонал он, острое желание пронзило его. — Детка.

Ее взгляд метнулся к передней части автомобиля и его водителю.

— Перегородка звуконепроницаема, — заверил ее Гидеон, высвобождая большой палец и вытирая влагу с ее нижней губы.

Он жаждал — буквально жаждал — прикоснуться к ней ртом. Чтобы попробовать ее на вкус. Потянувшись, он нажал кнопку, другая панель, на этот раз дымчатая, скрыла их от глаз водителя.

— Ты в порядке? — спросил он.