Спасённая дважды: советская теоретическая физика между философией и ядерным оружием

Итак, рассмотрев почти «тридцатилетнюю войну» физиков с некомпетентным философско-идеологическим вмешательством властей, философов, философствующих физиков в их науку, мы установили важную связь этой «войны» с атомным проектом, с проблемой создания отечественного ядерного оружия. Оказалось, что ключевым опосредствующим звеном при этом был теоретический фундамент физики ⅩⅩ в., а именно теория относительности и квантовая механика.

Именно эти теории стали, с одной стороны, объектом постоянных «философских атак»: они объявлялись идеалистическими (и, заодно,— чересчур абстрактными и оторванными от практики), их же создатели и приверженцы — «физическими идеалистами», а в 1940‑е — 1950‑е гг. ещё и «безродными космополитами».

С другой же стороны, квантово-релятивистские теории действительно легли в основу физики атомного ядра и средств его изучения (например, ускорителей заряженных частиц). А потому военное и мирное использование внутриатомной (ядерной) энергии, ставшее возможным после открытия ядерного деления урана под действием нейтронов, существенно опиралось на эти теории.

В первой части статьи мы показали, как на протяжении 1930‑х гг. (до и после открытия деления урана) физики, возглавляемые своими лидерами (Иоффе, Мандельштамом, Вавиловым, Френкелем, Таммом, Фоком и др.) в борьбе с философско-идеологическим давлением сумели отстоять релятивизм и кванты и ядерную физику и, тем самым, обеспечить необходимые начальные условия для разработки атомного проекта.

Во второй части мы представили достаточно обширный материал, свидетельствующий о том, что в 1940‑е — 1950‑е гг. физики использовали «ядерный щит», отражая новую волну «философско-космополитических» атак на физику, что спасло её от погрома, подобного сессии ВАСХНИЛ 1948 г., которая нанесла непоправимый ущерб отечественной генетике и биологии в целом.

За рамками статьи остались некоторые другие «философские аспекты» советского атомного проекта. Это,— во-первых, чрезвычайно важная и заслуживающая отдельного рассмотрения проблема формирования этоса учёного-ядерщика. Этому посвящены, в частности, наши работы [1, 86].

Во-вторых, было бы интересно исследовать вопрос о влиянии философско-мировоззренческих ориентации учёных на их работу по созданию ядерного оружия. Но на материале советского проекта такое влияние трудно уловимо и почти не просматривается. Отдельные соображения, затрагивающие этот вопрос, высказаны в статьях [1, 6].

В качестве предварительного вывода напрашивается утверждение о своеобразной нейтральности, независимости этой работы (по созданию ядерного оружия) по отношению к философским установкам ведущих учёных советского атомного проекта. Можно предположить, что если такое влияние и имело место, то через посредство этических позиций учёных.

Список литературы

1. Визгин В. П. Философские сюжеты в истории советского атомного проекта // ⅩⅠ Международная конференция: логика, методология, философия науки. Ⅹ. Секции: 6. Философия и методы научного познания. 14. Философия и история науки. Москва — Обнинск, 1995. С. 144—149.

2. Визгин В. П. Философские аспекты // Наука и общество: история советского атомного проекта (40‑е — 50‑е гг.) Труды Международного симпозиума ИСАП‑96. Т. 2 М., ИэдАТ (в печати).

3. Горелик Г. Е. Физика университетская и академическая. ИИЕТ АН СССР. Препринт № 46 (1990). М., 1990.

4. Горелик Г. Е. Натурфилософские установки в советской физике (1933—1938) // Философские исследования. 1993. В. 4. С. 313—334.

5. Горелик Г. Е. Три марксизма в советской физике 30‑х годов // Природа. 1993. № 5. С. 86—94.

6. Горелик Г. Е. Философская подоплёка советского атомного проекта // Природа, 1994. № 7, С. 68—78.

7. Горелик Г. Е. Москва, физика, 1937 год // Трагические судьбы: репрессированные учёные АН СССР / Отв. ред. В. А. Куманев. М., 1995. С. 54—75.

8. Кожевников А. Б. О науке пролетарской, партийной, марксистской // В кн. Метафизика и идеология в истории естествознания / Отв. ред. А. А. Печенкин. М.: Наука, 1994. С. 219—238.

9. Kojevnikov A. President of Stalin’s Academy: the Mask and Responsibility of Sergei Vavilov // ISIS, 1996, v.87, р.18–50.

10. Андреев А. В. Социальная история НИИФ МГУ (1922—1994) / Диссертация на соискание учёной степени канд. физ.‑мат. наук. М., 1996.

11. Сонин А. С. «Физический идеализм»: история одной идеологической кампании. М.: Физмаглит, 1994.

12. «По данным агентуры и оперативной техники…». Справка КГБ СССР об академике Л. Д. Ландау / Публ. С. С. Илизарова // Исторический архив. 1993. № 3. С. 151—161.

13. Кривоносов Ю. И. Ландау и Сахаров в разработках КГБ // ВИЕТ, 1993. № 3. С. 123—132.

14. Берия и теория относительности / Публ. С. С. Илизарова и Л. И. Пушкарёвой // Исторический архив. 1994, № 3. С. 215—223.

15. Илизаров С. С. Академический июнь 1958‑го // Московская правда. 19 июля 1994.