Спаси меня

Так много раз мне хотелось наклониться и поцеловать ее. Сжать в кулаке длинные пряди Лиззи и потянуть за них. Черт, я был счастлив, когда просто убрал прядь с ее лица, пока мы стояли на старой разбитой дорожке у океана.

Вероятно, находиться в ее соблазнительном присутствии далее – не очень хорошая идея. Мое больное плечо стало намного лучше после глубокого массажа тканей Лиззи, и мне бы хотелось, наконец, завершить терапию.

Открываю стеклянную дверь и вхожу внутрь, прохладный воздух кондиционера охлаждает мою перегретую кожу.

Вот она, замечаю Лиззи у стойки регистрации. Она восхитительна в униформе нежно-голубого, как летнее небо, цвета.

Приемная гудит от бессмысленной болтовни пациентов, ожидающих своей очереди.

Я прохожу и сажусь.

Лиззи мне машет, а затем направляется вглубь помещения, и я теряю ее из вида.

Сегодня я не в настроении. У меня опять головная боль, и раздражительность из-за тупой боли – это то, с чем я не хочу иметь дела.

Я потираю виски, облегчая боль.

Лиззи называет мое имя, и я встаю, наклоняю голову в стороны, разминая шею, стараясь избавиться от головной боли, которая усугубляется с каждой секундой.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает она, как только мы скрываемся за дверью ее маленького кабинета.

– Хорошо. Наверное.

Она морщит нос и сужает глаза.

– Ты напряжен.

– Может быть.

Она смотрит в мою карту и делает заметки.

– Ложись. Начнем с массажа. А затем, может быть, сделаем несколько упражнений.

– Каких упражнений?

– Упражнений для разработки мышц. Не волнуйся, тебе будет лучше, когда мы закончим. Может быть сейчас, серфинг – не лучшая идея, – она закрывает карту, глядя на меня своими мягкими карими глазами.

– Серфинг – всегда хорошая идея, – я стягиваю футболку, швыряю ее на стул и забираюсь на стол. Звук мягкой музыки заполняет кабинет, и я закрываю глаза. В тот момент, когда ее руки касаются моей кожи, я стону. Блядь. Уверен, это не приветствуется, но то, как она меня трогает, кажется таким чертовски приятным.

Она продолжает, словно мой стон – совершенно нормальная вещь, и я расслабляюсь, пока ее руки прорабатывают больные мышцы моего плеча.

Музыка уносит меня в прошлое.

Когда пыль вокруг меня оседает, я всматриваюсь в пустоту пустыни. Солнце жарит так сильно, что невозможно четко мыслить. Громкий свист звучит в воздухе. РПГ[3]. Блядь.

Мой командир кричит, и издалека раздается гул удара.

– Вниз, Вагнер, – кричит он.

Моя голова, словно в тумане, а в воздухе чувствуется сильная вонь, вызывающая тошноту.

Мой приятель, Дэвис, появляется со спины и бросается на меня, валя на землю, когда ударяет еще один снаряд. На этот раз он попадает в стоящий рядом «хаммер». Дерьмо. Я поднимаю голову. Песок в глазах мешает видеть. Рука Дэвиса сильно вдавливает мою голову обратно в песок.

Сегодня утром мы отправились в обычную поездку в соседний лагерь. Когда у нашего «хаммера» взорвалась покрышка, взводу пришлось остановиться.

И вот мы, пятнадцать человек, застряли на обочине, окруженные падающими и взрывающимися снарядами.

Я снова поднимаю голову.

Мои сослуживцы повсюду: кричат, бегут.

– Чувак, нам нужно добраться до машины, – говорит Дэвис.

Мне не нужно говорить дважды.

Мы быстро движемся, пока вдалеке звучат выстрелы.

– К машинам, – кричит сержант Хейнс.

Честно говоря, не уверен, что машины – хорошая идея. Один «хаммер» сломался, у другого пробито колесо.

Но я подчиняюсь приказам, независимо от того, согласен или нет.

Мы с Дэвисом бежим. Один неверный шаг, и нас убьют. Только не сегодня. Не в мою последнюю неделю здесь.

Мой тур в Афганистане, заканчивается. Теперь главная цель – вернуть мою задницу в Штаты.

Дэвис открывает дверь, и я ударяюсь о стальной пол.

– Райан? – голос Лиззи эхом раздается издалека.

Я трясу затуманенной головой, зрение слегка размыто.

– Я уснул?

Она улыбается, тепло и дружелюбно.

– Да. Наверное, ты действительно устал.

– Наверное. Хотя, чувствую себя лучше. Головная боль практически прошла.

– Хорошо. Нужно перейти в другой кабинет, чтобы сделать несколько упражнений.

Я слезаю со стола, надеваю футболку, и следую за ней.

***

Спустя некоторое время, уже находясь дома, я размышляю, рассказать ли кому-нибудь о сегодняшней головной боли. Скорее всего, все дело в летней жаре, добравшейся до меня.

Телефон гудит, оповещая о входящем смс-сообщении от Девин:

«Милый мальчик, мама сказала, что бы ты тащил сюда свою задницу, если хочешь есть»

Зная, что мама появится у меня на пороге, если я не приду, направляюсь в дом родителей.

Когда вошел в дом моего детства, на меня нахлынули воспоминания о том, как я чудил с братьями, как вечерами всей семьей играли за журнальным столиком в настольные игры. Все изменилось. Вместо гигантской кружевной салфетки, покрывающей журнальный столик, лежат журналы по серфингу и пульт от телевизора. Когда-то мама содрогалась при виде журналов, валявшихся повсюду в доме. Теперь, она, наконец-то, привыкла к безумной жизни в доме, полном мужчин.