Спаси меня (СИ)

На этом они разворачиваются и походкой победителей, выплывают из здания. Говорю выплывают, потому что иначе их вальяжную походку не назвать. Люди заинтересовано глазевшие на нашу компанию, понемногу разбредаются по разным сторонам, и мы остаёмся наедине. Я и он, мой личный монстр. Что сказать? Как поступить? Оправдываться? Но есть ли смысл? Да и в чем снова моя вина? Множество вопросов, лихорадочно кружащихся в моей голове, нервируют, а я и так нахожусь в состоянии на грани нервного срыва. Во всяком случае, если исход все равно один, то стоит ли предпринимать хоть какие-то попытки объясниться? Правильно, нет.

— Идём за мной, — цедит сквозь сжатые зубы, — на сегодня представления достаточно, хочу увидеть достойный финал, — размашистыми шагами идёт в сторону выхода, я стараюсь быстро перебирать ногами, но на высоких каблуках это довольно сложно, — живее, ну же, любимая женушка, — язвительно добавляет и тянет за собой к уже припаркованной возле входа машине.

У меня дежавю. Снова. Да что там, вся моя жизнь сплошное дежавю, от которого никак не избавиться. Кивком и улыбкой мы прощаемся со знакомыми, уезжающими в одно время с нами. Водитель вежливо открывает дверь мужу, а потом и мне, мы садимся вместе на заднее сиденье. Хочется кричать, выть, стучать по стеклу и в панике просить о помощи, ведь сегодняшний день может стать для меня последним. Возможно, завтра для меня не наступит и я больше никогда не увижу солнце, небо, море, не смогу вдохнуть аромат свежезаваренного кофе, вызывающего во мне обычно тошноту, но почему-то именно сейчас такого желанного. Наверное, глупо думать о кофе, когда находишься в одном шаге от тёмной бесконечности, но я ведь глупая, мне можно.

— Почему этот урод снова говорил с тобой? — Бормочет себе под нос, и я не до конца понимаю, он мне это говорит или сам собой?

— Что? — Решаюсь перепросить.

Сейчас при водителе он не позволит себе говорить со мной грубо или применять насилие, меня это немного успокаивает и вселяет уверенность.

— О чем вы говорили? Что значит его последняя фраза?

— Мы не говорили особо, — шепчу дрожащим голосом, — он просто хотел узнать моё имя, — ну вот и все, теперь мне точно не жить больше и дня.

— Имя? — Поворачивает голову в мою сторону и прожигает ненавистью, смешанной с недоверием, — хочешь сказать вы не знакомы? — Наклоняется ближе и тихо шепчет на ухо, — кого ты обманываешь, дрянь? Сейчас приедем домой и я из тебя выбью правду, если сама не хочешь говорить.

— Пожалуйста, не надо, я все сказала, — шепчу одними губами, но он демонстративно отстраняется и утыкается в окно.

Оставшуюся часть дороги мы ехали молча, слушая звуки скрипки из колонок автомобиля. Обычно эта музыка меня успокаивала, убаюкивала, но не сегодня. Сегодня мои нервы натянулись на максимум, подобно струнам той самой скрипки, даже, похоже, руки сильно тряслись, словно у невротички со стажем. Казалось, что стоит сделает хотя бы ещё один вздох и я взорвусь, как какая-то пороховая бочка. Ожидание, самое худшее из всех наказаний в этом мире.

Но вот впереди показались знакомые ворота, и у меня внутри все сжалось в ожидании неминуемого. В этот раз будет намного хуже, я знала это на уровне подсознания. Выработанные за годы проживания с этим монстром инстинкты, помогали предугадывать дальнейшие события, жаль только не помогали спасаться от них.

— Быстро в дом! — Рявкает на меня и тянет за руку в сторону белокаменного особняка.

Ничего не остаётся, кроме как следовать за ним. Со стороны я, наверное, похожа на домашний скот, который ведут на убой, вроде умом понимаешь к чему все идёт, но сделать ничего не можешь, не можешь пойти против воли хозяина. Боже мой, как же противно и омерзительно от своего состояния! В голове внезапно прозвучали слова Али «храбрая львица» и я не удержалась от презрительной ухмылки. Да уж, очень храбрая, ничего не скажешь. Знал бы он как обстоят дела на самом деле, возможно, сразу бы потерял всякий интерес к такому безвольному существу. Почему-то эти мысли вызвали неприятные покалывания внизу живота.

— Заходи, — грубо толкает меня в гостиную, — снимай все с себя, не хочу испортить драгоценности, — брезгливо морщится, оглядывая меня с ног до головы. Он впервые таким взглядом смотрит на меня и меня пробивает страшным предчувствием.

Нервно оглядываюсь по сторонам, даже не знаю в поисках чего или кого. Может ищу спасения и поддержки? Но сейчас в этом доме никого кроме нас нет, я знаю, потому что по дороге муж приказал всем покинуть дом. Тогда что? Ищу пути отступления? Но разве они есть? У меня нет никаких шансов убежать, спастись, может тогда лучше умереть? Избавлюсь наконец-то от этого жалкого и унизительного существования!

— Оглохла? — Мой личный монстр сверлит взглядом, полным ненависти и желания убивать, — раздевайся, сука, живо!

Сглатываю застрявший в горле липкий ком, потом непослушными пальцами дёргаю за замочки и снимаю серьги, немного повозившись с застёжкой колье, снимаю и его. Аккуратно складываю все на журнальный столик. Что дальше? Платье? Замираю в ожидании.