Спаси меня (СИ)

Спрашивает, когда меня начинает слегка штормить от яркого солнечного света. Случайно хватаюсь за его руку, пытаясь удержаться на ногах.

— Вроде да, — неуверенно бормочу, свободной ладонью потирая мутные глаза, — просто голова закружилась, наверное, еще до конца не отошла от лекарства. Некоторые препараты мне запрещено принимать, — нехотя признаюсь.

— Правда? — Искренне удивляется, — мы вроде выбрали самый безвредный, странно, что у тебя после него такая реакция, — тогда давай иди сюда, моя маленькая крошка.

Сквозь мой протестующий писк, легко подхватывает меня на руки, крепко прижимая к себе и спускается с трапа уже вместе со мной на руках. От страха боюсь даже слово сказать, а уж дёргаться и подавно не могу себе позволить, просто утыкаюсь лицом ему в плечо, чтобы не видеть крутых ступенек. Только бы не шлепнуться отсюда и не сломать шею, а то будет обидно умереть в двух шагах от желанной свободы.

— Ещё чуть-чуть и ты меня задушишь в своих страстных объятиях, — издевается надо мной этот наглый турок, ещё и смеётся, весело ему очень, а мне вот совсем не весело, а наоборот жутко страшно.

— Тогда отпусти меня и я…

Не успеваю даже договорить предложение, как он спускает меня на землю. Чувствую внутри лёгкое разочарование, смешанное с противоречивым желанием и сбежать поскорее от него и наоборот прижаться ближе, снова испытать то чувство защищённости, которое приходит ко мне только тогда, когда я рядом с ним.

Замечаю, как навстречу к нам бежит мужчина средних лет, с широкой улыбкой от уха до уха. Он радостно что-то говорит Али на их языке, а я просто молча хлопаю глазами, ничего не понимая. Скорее всего они и обо мне перекидываются фразами, потому что то и дело кивают в мою сторону. Меня накрывает странным и очень неприятно липким чувством потерянности. Да, определённо я здесь чужая, одинокая и самое главное, никому ненужная проблема.

— Идём, — Али снова берет меня за руку и ведёт следом за мужчиной к черному тонированному внедорожнику, — сейчас по дороге все тебе объясню, только не трясись так.

Я киваю, хотя сама готова умереть от страха или скорого нервного срыва. Хорошо ему советовать не трястись, а как мне не бояться, если впереди пугающая неизвестность?

В машине он переговаривается с тем незнакомцем, и я понимаю лишь то, что того зовут Фуат и он их водитель. Все. Надеюсь, он правда объяснит хоть что-то, как и обещал мне до этого.

— А где твоя сестра?

Когда мы уже выехали на автотрассу, решаюсь задать давно интересующий меня вопрос. Хочется верить, что в доме моего мужа с ней ничего плохого не произошло, а иначе я не смогу себя простить. Айлин мне понравилась, правда.

— Она осталась в Москве с Кемалем, нашим братом, — он говорит серьёзно, без былого веселья, словно мысленно продумывая что-то, — я тоже сегодня вернусь обратно, но перед этим переговорю с родителями. Ты пока останешься с ними, в нашем доме, там безопасно и никто тебя не тронет. Не бойся ничего.

Всё это время он сидел напротив меня и смотрел куда-то в окно, словно ему ужасно нравился вид из окна, но теперь же повернулся в мою сторону и снова стал прожигать своим привычным пристальным взглядом.

— Ты ведь не сбежишь до моего приезда? Будешь послушной девочкой?

Господи, вот как он догадался? Мысли мои научился читать? Или у меня на лице все написано? Мой муж тоже всегда легко распознавал ложь, наверное, я такая неумелая лгунья.

— Нет, — вру, но у меня нет другого выбора, надеюсь он поверит и не станет копать глубже, — почему Айлин не вернулась с тобой? С ней ведь все хорошо?

Пытаюсь перевести тему. Он щурится, словно старается разгадать, правду я сказала до этого или нет?

— Она должна была отвести от нас подозрение в деле с твоим пробегом, с ней все в полном порядке, — хочет добавить что-то ещё, но машина плавно тормозит, — мы уже приехали, маленькая львица, — вглядывается в окно и недовольно выдыхает, — кажется, нас вышли встречать всем домом, охренеть просто, какая честь, — подаётся ко мне вперёд и касается пальцами моей скулы, я просто молчу и боюсь пошевелиться, — тебя больше никто не обидит, обещаю, — впервые говорит с нежностью, проводит большим пальцем по щеке, лаская и успокаивая, я, как последняя дура, позволяю себя касаться и даже поддаюсь его ласкам, — доверься мне, крошка.

Молча киваю и собрав всю свою волю в кулак, отстраняюсь от него. Ощущаю опустошённость и желание снова прижаться ближе к этому мужчине, почувствовать непривычные тепло и заботу. Пусть и обмануться опять, но все равно жутко хочется. Внутренний голос просто разрывается криком: срочно, очень срочно нужно уйти отсюда, иначе потом будет поздно, не смогу, не справлюсь и снова погрязну в знакомом болоте.

Дверь машины открывает уже известный мне водитель Фуат. Сначала выходит Али, а потом помогает выбраться и мне. Перед глазами вырисовывается огромный особняк, похожий скорее на дворец султана, нежели на дом, где живут обычные люди. Дом моего мужа и тот не сможет сравниться с этим великолепием. Не успеваю насладиться видом и красотой, как к нам уже приближаются хозяева дома вместе с прислугой.