Спаси Меня (СИ)

Я все переживала, что смогу его нечаянно надкусить, но играться с пирсингом я бросила лет в двадцать. И он просто был во рту, как напоминание о моем бунтарском прошлом. Я той еще оторвой была. До 9 класса, примерно с класса 4, я была готом. Потом была пацанкой, иногда сменяющаяся на леди. А потом просто стала расп*дяем в юбке.

И я надкусила его. В принципе, ничего не произошло, но я знаю точно, что Илью ищут, нас тоже. Значит нужно их продержать здесь как можно дольше. И я решила идти во-банк.

Глава 23

— Стойте! — заорала я, когда Илья уже заносил нож, чтобы воткнуть его ногу Стаса. Те удивленно уставились на меня. Стас с ужасом смотрел на меня одним глазом. Второй уже заплыл.

Ты нам что-то хочешь сказать? — обманчиво спокойно проговорил Осман.

— Я могу дать вам информацию, которую вы хотите услышать. — начала я с далеких берегов. Главное, потянуть время.

— Так чего молчим? — не выдержал Илья и подскочил ко мне.

— Сначала, дайте нам поесть и попить. — спокойно высказала я. Вообще-то, есть и пить — это было последнее, что я хотела именно сейчас, но надо же их раздраконить.

— Девочка, не зли плохих дядей, они ведь могут стать еще хуже. — язвительно проговорил Осман.

— Пока не поем, ничего не скажу. — заортачилась я. — А если начнете избивать, вообще ничего не скажу.

И демонстративно отвернулась от них, показывая, что разговор пока что окончен. Осман подошел ко мне, и тут же начал отвешивать мне пощечин.

— Говори, тварь, все что знаешь. — сопровождая каждое слово ударами по лицу. — Иначе ты узнаешь, каким я бываю, когда злой.

— Уж не мне ли это знать, Осман. — зло выплюнула я, прежде чем подумала. Да. *твою же мать! Леся! Подключите уже наконец-таки мой мозг и мой язык.

Осман дернулся как от удара. И не понимающим взглядом уставился на меня.

— Что? — ошалело проговорил Осман. — Ты меня знаешь?

Я прикусила язык. Да, придется импровизировать.

— Знаю, даже ближе чем ты думаешь. — бросила я. И увидела как Стас ошарашенно смотрит на меня, шевеля губами. Илья тоже остановился и смотрит на нас с Османом. Я решила добить и его. — И тебя, к сожалению тоже знаю, Илюша.

То, с какой интонацией я бросила последнее слово, заставило Илью отпрянуть от меня.

— Кто ты? — почти прошептал Илья! — Я тебя не знаю.

— Я, походу, тоже тебя не знала. — бросила я. Да вводными фразочками я точно им запудрю мозги.

Те вообще вошли в ступор. Они долго переглядывались между собой. Потом отошли от нас, стали там совещаться.

— Ты зачем это делаешь? — прошептал почти одними губами Стас. — Они же тебя убьют, если узнают кто ты на самом деле.

— Я знаю, но мне просто нужно потянуть время, а перспектива истекающего тебя от ранения меня не прельщает. — зло прошептала я, не сводя взгляд с этих двух остолопов.

— Ты, понимаешь, что собираешься сотворить? — отчаянно бросил Стас. — Ты же носишь наших детей!

— Вот ради них я и стараюсь. Ты шевелиться вообще способен? — спросила я. Стас кивнул. Наше главное преимущество было то, что нас не связывали. Нас приковали к стульям наручниками. Но они не учли одного: моя рука была настолько гибкая, что я могла вылезти из любого диаметра наручников. Точнее, у меня настолько хорошо выбивался большой палец. За это можно сказать спасибо Осману. Потому что он мне их постоянно выбивал. И они теперь могут по одному очень неловкому движению вылететь из сустава. Это уже не больно. А врачи говорят, что это уже неисправимо. Я освободила одну руку, возвращая палец на место. Стас заметно напрягся, наблюдая мою манипуляцию.

— Ты встать со стула в случае чего сможешь? — одними губами спросила я Стаса. Тот лишь кивнул, закусив губу. Он собирался с силами.

— Кто ты такая? — зарычал Илья и подскочил ко мне. Я не вольно дернулась.

— Та, которая будет наслаждаться вашей погибелью. — едко выплюнула я, смотря прямо в глаза. — Что, не узнаешь? Неужели так сильно изменилась?

Осман сосредоточенно всматривается в лицо, но по его выражению лица понятно, что он вообще понятия не имеет кто перед ним. Так же думает и Илья.

— Скоро, Илюша тебе придет конец. — злорадно прошептала я. — Менты на хвосте, скоро ты будешь сидеть на нарах и загорать под небом в клетку! Это если, правда, тебя раньше времени не порешат за торговлю детьми. На зоне этого не любят. Ты можешь быть кем угодно: убийцей, вором, махинатором, но трогать женщин и детей, даже у таких людей, как зэки, считается упасть ниже плинтуса. Ох, не завидую я твоей участи.

Илья дернулся как от удара. Он ошалело уставился на меня. С губ срывались лишь немые слова.

— Я вот понять хочу, Осман, как ты вообще выжил в тюрьме? — повернулась я к Осману. — Ты там должен был сдохнуть как крыса, после того, что ты делал в своем доме с девушками. Как тебе удалось выжить?

Осман уставился на меня. У них у обоих, кажется, потерялся дар речи. Они, словно рыба, то открывали, то закрывали рты, не произнося ни слова.

— Я сбежал. — наконец-таки вымолвил Осман. Ну, Слава Богу! Хоть говорить умеем. — Точнее, мне Илья помог.