Спаси меня. Сними маску

— В больнице я узнала, что была беременна… Десять недель… Тогда, за несколько секунд, у меня промелькнуло миллион мыслей. Сначала непонимание, как я смогла забеременеть. Потом осознание, что это произошло во время последнего изнасилования. Следом чувство счастья, что у меня будет ребенок, и плевать каким образом наступила беременность. А позже до меня дошли слова врача:«Была беременна». Из-за ножевого ранения я потеряла много крови. Врачи сделали срочную операцию. Они с трудом меня с того света достали, а сохранить беременность вообще не было шансов. Нож попал точно в цель… На мой вопрос, смогу ли я еще иметь детей, получила сочувствующий взгляд и ответ:«В своей практике я видел много чудес». Вадиму дали восемь лет. Он что-то кричал мне после зачтения приговора, но я не стала слушать и убежала.

Тишина. Николь глубоко в своих воспоминаниях, а Александр не знает, что сказать или сделать.

Он смотрит на Николь и поражается. Как этот человек после всего произошедшего еще умеет улыбаться, хоть и фальшиво. У него бы не хватило на это сил. А она еще и осталась хорошим человеком. Не стала озлобленной на весь мир, не схватилась за бутылку. Всего-навсего решила поставить точку в своей личной жизни.

Александру кажется, что он бы на ее месте возненавидел всех женщин, и каждый день старался бы забыться на дне бутылки виски. Это — как минимум. Но на самом деле, никто не может точно сказать, как бы он поступил. Предполагать можно одно, а оказавшись в такой ситуации, поступить совершенно по-другому.

— Как давно это было?

— Шесть лет назад.

— Давно он начал тебе писать?

— Сегодня первый раз.

— Почему ты столько лет держала все в себе и ни с кем не говорила об этом? Удивлен, что ты вообще с ума не сошла.

— Не думаю, что есть смысл делиться таким…

— А как же твои друзья, с которыми ты росла? Почему к ним не поехала после всего?

— Вадим в свое время настоял, чтобы мы прекратили общаться. Я, ради брака, пошла у него на поводу.

— Он объяснил, почему против вашего общения?

Николь стыдно. Ей мерзко произносить это. Но правда есть правда, даже такая.

— Да, объяснил:«Не нужно общаться с детдомовским отродьем». Больше не спрашивай меня об этом. Я знаю, что была дурой, и все это ужасно.

Девушка закрыла лицо ладонями. Ей до сих пор стыдно, что она отказалась от друзей, но набраться смелости, чтобы найти их и извиниться, она не смогла. Хоть они и не знают, почему Николь так тогда поступила, чувство, что она их предала, не уходит.

— Ладно. Как же Аня?

— Я не хочу ее обидеть, она добрый и хороший человек, но слишком ранимая. Чем бы она мне помогла? Поплакала бы вместе со мной? Это бы ничего не изменило.

— Ты даже не дала ей шанса поддержать тебя.

— Саш, мне не нужна поддержка. Это мой крест, и только мне его нести. Если бы ты не оказался рядом, когда пришли эти сообщения, так продолжалось бы и дальше.

Александра разозлили слова Николь. Но объяснить, почему его все это задевает, он не может.

— Я понимаю, у тебя жизнь с самого детства сложилась, мягко говоря, не радужно. В детском доме было тяжело, и не было рядом людей, которые были для тебя опорой. Ты привыкла все держать в себе и нести свои горести в одиночестве с гордо поднятой головой. Неудачный брак с наркоманом дополнительно укрепил в твоей голове установку, что ты одна в этом мире и не на кого положиться. Но это все не так. У тебя есть прекрасная подруга Анна. Иногда достаточно, чтобы друг похлопал тебя по плечу, дал обещание, что все будет хорошо, и напился с тобой до беспамятства. Да, все эти действия несущественны и кажутся бессмысленными, но они помогают. Я ни в коем случае не хочу тебя обидеть, но хочу донести одну важную мысль — не все люди эгоистичные твари. Рядом с тобой есть те, кому не все равно. И я лично знаю, как минимум, пятерых таких людей. Ты можешь смело называть их своими близкими. И они в любой момент все бросят, чтобы помочь тебе или просто поддержать.

Николь не выдержала напора Саши и разрыдалась. Хотя он даже не кричал. Просто у нее и так нервы были на пределе. Она чувствует ужасную усталость, и не физическую. Ей хочется убежать на край света, где ее никто не найдет.

— Ник…

Сквозь всхлипы Николь перебила Сашу:

— Отвези меня домой.

— А вдруг там твой бывший тебя ждет? Не просто так же он эти сообщения прислал.

— Он их отправлял от скуки, чтобы поиграть на моих нервах. Ему еще два года сидеть.

— А если он вышел досрочно?

Николь задумалась. Ведь такое вполне может быть.

— То я не собираюсь от него бегать и прятаться.

Она решила, что точно не намерена жить в бегах и страхе. Ей нечего терять. Если Вадим убьет ее, значит, такова судьба. Но ходить и везде оглядываться, она точно не станет.

— Но…

— Саш, без всяких «но». Я хочу побыть одна. Подумать обо всем. Отвези, пожалуйста, меня домой, или я вызову такси.

— Я отвезу тебя. Но пообещай, что позвонишь мне, если Вадим объявится, или что-то случится.

— Обещаю, если мне понадобится помощь, я дам тебе знать.