Спасибо за покупку

— Слышала, — так же тихо ответит Юлька.

— Никогда себе такого не позволяй. Покупатель — он всегда прав! Запомнила?

— Запомнила, — шепнет Юлька в ответ.

Дело в том, что Антонина Сергеевна — Юлькина наставница, она обучает Юльку торговому ремеслу: рассказывает о свойствах товаров, о сроках их реализации, о том, как товар взвешивать, нарезать, проверять его качество по органолептическим — ну, и словечко! — признакам, и еще о многих вещах.

В обязанности Антонины Сергеевны входит также обучение Юльки вежливому и культурному обращению с покупателями. А тут, понятно, личный пример занимает не последнее место. Вот почему каждый собственный срыв, допущенный в присутствии Юльки, Антонина Сергеевна переживает, в десятый раз спрашивая Юльку:

— Слышала, как я его?

— Запомнила! — уверенно обещает Юлька.

Ответ неожидан для обеих, и Юлька еще не знает, какую он вызовет реакцию у наставницы. Но Антонина Сергеевна нисколько не сердится, хотя ее система воспитания вежливости методом «от противного» идет прахом. Помимо Антонины Сергеевны и Клавы, в Юлькиной смене работает еще одна продавщица — Лиза.

Она старше Юльки на четыре года. Кажется, не так-то и много, но за этот недолгий срок Лиза уже ухитрилась невозвратно потерять фигуру, стала коротенькой и полной.

Окончив школу, Лиза собиралась поступить в институт кинематографии, но вместо этого вышла замуж, что, по ее словам, в наше время сделать не легче, чем пройти три тура испытаний на актерском факультете при тысячном наплыве абитуриентов. Теперь у Лизы трехлетний сын Колька и муж, которого тоже зовут Николаем. Муж безумно любит Лизу, встречает ее каждый вечер, дико ревнует ко всем и ко всему, даже к магазину, поскольку слово «магазин» тоже мужского рода — об этом Юлька узнала из первого же разговора.

Вообще-то трудно представить себе Лизу кинозвездой, и та, рассказывая о своей несбывшейся мечте, прекрасно это понимает.

— Я как тростинка была, честное слово! — говорит она, сложив молитвенно руки на своей высокой груди. — Как ивовый прутик, клянусь! Пришла в институт, все ахнули: сама тонюсенькая, а глаза большие-большие, голубые-голубые, ну, такой наив, такой типаж — умереть!

Что верно, то верно — глаза у Лизы и большие и голубые, правда, наивными они Юльке не кажутся. В них постоянно пляшут озорные бесенята, маленькие шалые чертики. Скорее всего, именно эта бродящая в Лизе потусторонняя сила заставляет ее постоянно менять свой облик, однако не играть, нет, а быть то одной, то другой Лизой, придуманной по настроению или к случаю.

Сегодня с утра Лиза воплощает в себе августейшую особу, утомленную тяжелыми драгоценностями, многочисленными балами и бесконечными дворцовыми интригами.

— Слышь, малявка! — обращается к ней затертый лысый мужичонка. — Кинь два плавленых. Поживей! Нам для дела.

И слышит царственно-удивленное, сопровождаемое гордым поворотом головы и холодным, надменным взглядом:

— Вы мне?

Наверное, в ней есть какая-то внутренняя стать. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на несчастного покупателя. Он ошарашенно молчит и, наконец, выдавливает из себя никогда не употребляемое им в подобных обстоятельствах:

— По… пожалуйста!

Клаву Юлька старается не замечать. Но не замечать человека, который находится рядом с тобой целый день, трудно. И Юльке волей-неволей приходится с Клавой разговаривать. Она старается скрыть неприязнь, не выдать своей подозрительности, и все-таки разговор выходит сухой, а отношения искусственными и натянутыми.

Юльке кажется, что и другие работники отдела не жалуют Клаву своим расположением. Но Клава в этом как будто и не нуждается. Держится особняком, всегда одна. В обеденный перерыв, когда все рассаживаются за столом в небольшой задней комнатке и начинают обмениваться припасами, она садится в сторонке на ящик и мелко грызет что-то зажатое в кулачке, уперев в стенку взгляд отсутствующий и неподвижный.

Больше, чем остальные, с Клавой общается заместительница заведующей молочным отделом Калерия Ивановна Кононова, цветущая женщина с фигурой гренадера и томным волооким взглядом. Юлька считает, что сложена она превосходно, только природа немного ошиблась в масштабах или, возможно, во времени, произведя Калерию Ивановну на свет в нашу эпоху, а не в отдаленном будущем, когда человеческая порода в результате акселерации разовьется и богатыри станут явлением обычным.

Юльке кажется, что Клава побаивается Калерию — так запросто зовут здесь заместительницу Марии Степановны. Таков принятый тут обычай: все женщины друг друга называют по имени, независимо от возраста. Впрочем, возраст у большинства из них либо средний, либо выше среднего. Молодежи почти нет, человек пять, не больше. И это на восемьдесят работающих. Не густо.

Юлька пока мало кого знает из других отделов. Зато ее теперь узнали многие. Вот как это получилось.