Спасибо за рыбу!

– Вы даже не представляете, насколько. Количество сил, потраченных на технику маглева сравнимо с таковым для строительства целой отрасли промышленности. Этот проект существует только по одной причине – благодаря исследованиям в области материалов нам удалось сделать срок эксплуатации в пятьсот лет. За пятьсот лет он точно окупится и принесёт прибыль.

Лазарев сглотнул:

– Да. Я хотел бы заметить, что в последнее время доходы страны от экспорта высокотехнологичных товаров растут, а нефтезависимость снизилась вдвое. И это вы ещё не запустили свой агропром…

– Не стоит на него рассчитывать, – мой виртуальный аватар покачал головой, – мощность АПК рассчитана скорее на масштабное создание высококачественных продуктовых товаров. Это элитные сорта сыров, колбас, алкоголя, мяса, причём, в максимально готовом виде.

Президент подумал немного:

– Но это требует высококачественных производств…

– Вы это говорите директору самой передовой корпорации на земле? – аватар саркастично улыбнулся, – я знаю. Я это уже сделал. В отличии от машиностроения, автоматизировать сельское хозяйство крайне проблематично, поэтому эта отрасль требует наибольшего количества кадров, наилучшей инфраструктуры. Задействовано будет больше ста тысяч человек, а основное назначение – срубить свой гешефт с вашего экспорта. Ведь Россия экспортирует сырьё – будет гораздо проще, если сырьё выкупим мы, переработаем и экспортируем уже товар, при этом увеличив доход в десяток раз. К тому же мы используем свои, уникальные разработки в области переработки, в области агрономической – удобрения, генные модификации…

– ГМО, – скривился президент.

Я вздохнул:

– Ерунда это всё. Через желудок человека генный код не передаётся, это я вам как эксперт говорю. Это как глобальное потепление – коммерческая уловка, что бы объяснить невозможность накормить всех голодных. Влияние имеет только биохимия, а что там за генный код – не важно. Дилетантские потуги в генной инженерии могут принести дисбаланс в биохимию, но наши генные инженеры – лучшие на планете. Генная инженерия от селекции отличается большей предсказуемостью и осознанностью. Мы уже вывели сорта пшеницы, дающие большой урожай и имеющие прекрасную адаптивность к жёстким условиям. Их можно выращивать даже на Урале и в Сибири…

Лазарев мало мне поверил:

– Ладно, хорошо, пускай.

– И новые породы свиней. Плодовитые, мясистые, имеющие иммунитет ко многим болезням.

Лазарев с подозрением прищурился:

– А людей новых вы не вывели?

– Не поверите, но и так можно сказать, – улыбнулся я, – это люди, иммунные к раку, СПИДу и дюжине других неизлечимых заболеваний. Однако, пока что это слишком опасно обнародовать. Стоимость модификации эмбриона огромна, а эффект будет только если все люди будут модифицированы. Иначе такие заболевания, как рак, не победить. Так что в ближайшие лет сто мы будем работать над снижением стоимости генетической профилактики болезней.

Президент минуту обдумывал мои слова, после чего тряхнул головой, слегка:

– Вернёмся к нашим баранам. Проект маглева пока соединяет только Урал и Москву, но он уже, за неделю эксплуатации, смог стать символом мирового масштаба. И дать мощный импульс развития Екатеринбургу и всему Уралу. От лица граждан страны, особенно жителей Урала, хотел бы вас поблагодарить, я в курсе, каких сил вам стоило создать дорогу в такие сроки.

Аватар только кивнул, принимая благодарность. Лазарев же только приступил:

– Остальная часть нашей беседы касается Плана. Вы ведь его курируете?

– Военной частью занимается глава нашей СБ, его псевдоним Арес. Я же экономист и управляющий гражданского характера. Если речь идёт про вывоз нефти, строительство инфраструктуры, танкеров, контрмеры экономического характера против попыток нас заблокировать – я руковожу предприятием. Военные вопросы – в СБ, к Аресу.

– Вот, вот, я по поводу контрмер. Очевидно, что американцы имеют огромное влияние на европейские столицы – Париж и Берлин. Встаёт вопрос – а не попытаются ли они устроить нам санкции?

– Обязательно, – даже возмутился я, – понадобится заменить их импорт отечественной продукцией – именно этим я и занимаюсь. Делаю всё, что бы санкции их были для нас не страшны.

– Есть и ещё кое-что. Я тут посчитал – мы могли бы подсадить их на свои товары.

– Ась? – я поднял бровь, – они и так у нас много чего покупают. За месяц Абстерго им отгружает почти на три миллиарда евро товаров!

– Во-во, – поддакнул президент, – а я говорю про экономическую связь. Если создать экономический маршрут, скажем, по экспорту у нас компьютеров, электроники, промтоваров, продуктов питания, то можно будет склонить ЕС на нашу сторону. Ведь им разрыв с нами торговли будет болезненным, хоть и не фатальным… При таком развитии событий я возьму на себя тяжесть переговоров с лидерами ЕС, надо только обеспечить мощную торговую связь. Понятное дело, это значит – направить все силы в развитие промышленности европейского уровня. Одна надежда – на гешефты. После того, как мы станем крупнейшим экспортёром нефти в Европе – они ещё и на топливную иглу сядут, вдобавок к газу.