Спасите Карин!

— Ну, то, что вы так много работаете, не извиняет вашего безалаберного отношения к своему здоровью, услышала я справедливое замечание.

— Да, знаю.

И я снова расплакалась. Было очень стыдно: с чего вдруг, по какой причине слезы? Но последнее время я могла расплакаться буквально не из-за чего.

— Почему вы плачете? — спросил доктор.

— Я ужасно вымоталась. Это не работа, а несчастье какое-то, — ответила я.

— Так найдите другую, — сказал он.

— Не так-то это просто, — возразила я, удивленная его прямотой. Мне хотелось заорать: «Не могу я бросить работу, у меня до чертовой матери долгов всяким кредитным компаниям!» — но я сдержалась.

— Вы просто не понимаете, — сказала я.

— Чего я не понимаю? Если работа не нравится, надо найти другую, — повторил врач. — Честно говоря, Карин, вы здоровы, у вас все в порядке. Каждый день ко мне приходят умирающие. Если ваша единственная проблема — это то, что у вас плохая работа, ну тогда просто найдите новую, сказал он без всякого сочувствия.

Доктор был прав, но в тот момент я была слишком расстроена, чтобы понять это. Нет, казалось мне, раз он доктор, то мог бы проявить хоть немного сочувствия к моим проблемам, ведь я разревелась прямо у него на глазах.

— Простите? — переспросила я в полном шоке.

— Серьезно, ваши проблемы в сравнении с тем, что бывает у других, не так уж страшны, — ответил он. — Вы просто делаете из мухи слона. Найдите другую работу.

— Сэр, мне не хочется быть грубой, но люди, случается, совершают самоубийство из-за нелюбимой работы. Так что не надо преуменьшать мою проблему.

— У вас бывают мысли о самоубийстве, Карин? — спросил врач, с участием глядя на меня.

— Нет, сэр. Но вы отнеслись ко мне без всякого сочувствия, когда у меня прямо на ваших глазах произошел нервный срыв! Разве так можно? Вы ведь доктор.

— Ну, простите меня, — сказал он. — Выписать вам что-нибудь от стресса?

— Благодарю, не надо. Сама справлюсь, — сказала я, вставая.

Я вышла из его кабинета, заплатила за прием сидевшей в холле женщине и, садясь в такси, поклялась, что ноги моей больше не будет у этого доктора.

* * *

В тот же день мы обсуждали новое шоу с Александрой, руководящим продюсером, и она спросила о моем здоровье, стало ли мне лучше.

— Да, немного. — И тут это случилось снова: я расплакалась.

— О нет! Только не это! Еще раз я не выдержу! — воскликнула она.

— А? — сконфуженно переспросила я.

— Вы сегодня уже второй продюсер, который рыдает у меня в кабинете, — ответила Александра.

— Простите, — сказала я, вытирая слезы.

— Ничего страшного. Я знаю, что вы чувствуете. Опустошенность и усталость. У меня то же самое.

Я призналась Александре, что временами ненавижу свою работу. Я все говорила, а она все слушала и слушала. Мне казалось, она поняла причины моего расстройства. Я рассказала о разговоре с доктором и о том, как сильно меня обидело его нечуткое отношение.

— А знаете, Карин, грустно, конечно, что врач совершенно не посочувствовал вам, но ведь в чем-то он прав. Это всего лишь работа.

— Знаю, — ответила я. Но ни доктору, ни Александре я ничего не сказала о том, почему мне так трудно просто уйти и закрыть за собой дверь.

— Сейчас вам просто надо пойти домой. А вообще необходимо перегруппироваться, — сказала Александра. — Вы очень хороший продюсер. Вы уделяете много внимания своей работе. Проблема в том, что этого внимания вы уделяете ей слишком много. Вам нужно сбалансировать свою жизнь.

Она была права. Я слишком «въехала» в свою должность продюсера. Но мне нужна была эта работа — и, что еще важнее, те деньги, которые она приносила, потому что мне надо было оплачивать счета.

— Вам надо взять под контроль все сферы своей жизни, ее нельзя сводить к одной области, например к работе. Этим вы ставите под угрозу всю себя. Ваш организм сдает, вы ударяетесь в слезы без всяких причин — явные признаки налицо: что-то вышло из строя.

Я внимательно слушала.

— Вот что вам необходимо: станьте генеральным директором своей жизни. Представьте, что «Карин» — это предприятие, компания. Есть личный отдел, отдел любви, отдел семьи и профессиональный отдел. И помните, что если в каком-то из этих отделов неполадки, то и другие не смогут правильно функционировать и все предприятие пойдет под откос.

Она была права. Последнее время, чтобы полностью избежать всяческих мыслей о своих счетах по кредитным картам, я слишком глубоко погрузилась в работу. А из-за сверхсерьезного отношения к работе стала игнорировать свое здоровье, свою личную жизнь, вообще все. И все это надо было взять под контроль.

Большой переворот

Спустя несколько часов я решила, что надо наконец взглянуть правде в глаза. Нельзя же прятаться от своих долгов вечно. Это никуда не ведет. В первую очередь предстояло точно подсчитать все мои долги. Подведя баланс по всем картам и сложив все вместе, я увидела, что долг мой перевалил за двадцать пять тысяч долларов. Мне-то всегда казалось, что это всего тысяч семнадцать, но я ошибалась. Долг был двадцать пять тысяч чертовых долларов. Боже милосердный!