Спасите меня, Кацураги-сан! Том 7

Чёрт возьми, да это ведь естественный антидепрессант! И я знаю целую кучу случаев из медицинских статей, когда он вызывал серотониновый синдром. А уж в сочетание с химическим антидепрессантом, который назначил я…

— Вы заваривали чай или принимали его в таблетках? — уточнил я.

— В таблетках. Их там в упаковке сто штук. Мне сказали, что при ухудшении эмоционального состояния можно и за неделю всё выпить.

Тачибана Каори вскинула брови и прикрыла рот рукой. Не стоило показывать эти эмоции пациенту. Пока что ему лучше не знать о том, что послужило причиной заболевания.

Я сделал резкий шаг и скрыл Тачибану за своей спиной, чтобы Шинамори не успел заметить её реакции.

— Шинамори-сан, так сколько вы вчера выпили таблеток? — спросил я.

— Штук пятнадцать-двадцать, — ответил он, постепенно погружаясь в сон.

Я активировал «анализ» и проверил состояние сосудов его головного мозга. Но всё оказалось в порядке. Должно быть, он ещё слаб и не успел прийти в себя. Пока он не заснул, я должен задать ему только один вопрос.

— Шинамори-сан, кто назначил зверобой? — спросил я.

— Да… — вяло протянул он. — Врач… Как его там? Гомеопат. Хи-ба-ри Ко-те-цу, — по слогам произнёс Шинамори. — Хорошо, кстати, помогает. Такой стресс из-за ожидания первого сына…

И пациент заснул.

Теперь понятно, в чём проблема. Зверобой и антидепрессант оказали слишком мощное действие на задержку серотонина. Хибари Котецу — терапевт седьмого ранга. Так вот кто, как выразился Ватанабэ, накосячил!

Только по какой-то причине его не вызвали в кабинет вместе с нами. Странно…

— Тачибина-сан, — я резко развернулся к коллеге. — Никому об этом пока не докладывайте. Не будем топить коллегу. У нашего гомеопата отдельный подраздел в медицинской информационной системе. Оттуда не видно, какие препараты принимает пациент. Обычно гомеопатические препараты, травы и биологические добавки не вызывают таких взаимодействий. Но, как мы уже поняли, зверобой — исключение.

— Да вы что, я и не собиралась никому докладывать, — отмахнулась она. — Как хотите, так и делайте, Кацураги-сан. Можете считать, что я ничего не слышала.

— Спасибо, Тачибана-сан, — улыбнулся я. — Я сам поговорю с Хибари-саном.

Я двинулся к выходу из гастроэнтерологического отделения. Тачибана Каори тут же крикнула мне вслед:

— Заглядывайте, как будет минутка, Кацураги-сан! Если будет скучно.

Аж смешно. Скучно тут никогда не бывает!

Я вернулся в кабинет Ватанабэ Кайто. Такеда Дзюнпея там уже не было.

— Мне удалось выяснить причину, — заявил я.

— Ого! Вот это скорость, — с сомнением в голосе усмехнулся Ватанабэ. — И что в итоге?

Я кратко рассказал заведующему, что на самом деле случилось с пациентом. Ватанабэ Кайто напряжённо вздохнул и указал взглядом на стол.

— К сожалению, Такеда-сан уже сделал свой выбор, — заявил он.

На столе лежало заявление на увольнение.

— Что? — удивился я. — Да с какой стати он должен увольняться? Его назначения тут ни при чём!

— Ему это скажите, — отрезал Ватанабэ.

Это я и собираюсь сделать. Такеда Дзюнпей отличный специалист. Но он уже однажды допустил ошибку при назначении антибиотика. И это привело пациента к гибели. Видимо, он решил, что снова чуть не довёл больного до могилы. Это может его окончательно сломить. Я уверен, что в произошедшем вообще никто не виноват. Хибари Котецу не мог видеть назначений, а Такеда Дзюнпей и вовсе не ошибся с лекарственным препаратом. Вернее, мог ошибиться, но причиной серотонинового синдрома стал не антибиотик.

На пути к кабинету Такеды, я наткнулся на Лихачёву Хикари. Медсестра профилактики на бегу чуть не влетела в меня и воскликнула:

— Кацураги-сан, я уже не знаю, что делать! Вся профилактика в дыму!

— Чего? — не поверил своим ушам я. — Пожар⁈

— Нет! — помотала головой она. — Я вела занятия в школе курения и… Ситуация вышла из-под контроля.

Глава 12

Разговор с Такедой Дзюнпеем придётся отложить на потом. Остаётся надеяться, что он не наломает дров за это время. Увольняться ему точно нет смысла.

— Идём, быстрее в профилактику, — велел Хикари я, решив, что с возникшей ситуацией стоит разобраться на месте.

Однако по пути туда всё же решил уточнить, из-за чего возникла проблема.

— Вы сказали, что там всё в дыму, Лихачёва-сан, — напомнил я. — Хотите сказать, что у вас назрел бунт?

— Никак иначе это не назвать, — вздохнула она. — Сначала они переругались между собой, а потом… Сейчас сами всё поймёте.

— Вас-то никто не обидел? — спросил я.

— Ну… — пожала плечами Хикари. — Если считать, что они полностью перестали обращать на меня внимание и превратили школу отказа от курения в свой собственный клуб…

— Понятно, сейчас разберусь, — кивнул я.

Лихачёва Хикари не соврала. В отделении профилактики витали клубы дыма, которые просачивались через вентиляцию из кабинета школы отказа от курения. Раз уж дым в коридоре, и при этом не сработала ни одна пожарная сигнализация… Что ж, из этого следует сделать вывод, что в моём отделении система оповещения о пожаре вообще не работает!