Спасите наши души (СИ)

– Эх, Орехов, Орехов... Нет в тебе огня. Я понимаю, почему его нет. Тебе нужно всё и сразу, и ты забываешь, что результат нашей работы – дело не сиюминутное, что он проявится не сегодня и не завтра, и даже не через год. Дай бог, если эти результаты увидят наши дети или внуки...

Полковник Денисов был хорошим человеком и хорошим сотрудником госбезопасности. Я был уверен, что его карьера ещё не завершилась – через несколько лет он наверняка окажется в центральном аппарате КГБ, возможно, станет одним из заместителей председателя Комитета... Он будет продолжать бороться с врагами советской власти, с каждым днём видя, что эта борьба всё больше похожа на агонию, что эти враги умножились в числе и уже не только собираются на диссидентских квартирах, но и расселись на всех этажах власти, от задрипанного министерства до самого ЦК и даже Политбюро. И мне было заранее жаль полковника – или к тому времени уже генерала – Денисова, который этот процесс будет наблюдать во всех возможных подробностях, но ничего сделать не сможет.

И что мне сказать Денисову? Что его дети и внуки увидят совсем другую реальность, в которой коммунизм превратится в ругательное слово, а коммунисты выродятся до товарища Зюганова, который сейчас секретарит в Орловском областном комитете комсомола и, в принципе, разделяет все установки руководящей и направляющей?

Денисов ещё что-то говорил, но меня словно выключили – я даже испугался, что на этом всё моё попаданство в Виктора Орехова закончится, и я очнусь на полу своей квартиры в Чертаново лежащим на полу, а рядом будет валяться ПМ, который я не смогу взять отказавшими руками. Но это наваждение быстро пропало – гораздо быстрее, чем так и несыгранный концерт из ненаписанных пока песен Цоя.

Я незаметно помотал головой, напоминая себе, для чего я пришел сюда.

– Товарищ полковник, я пришел не за этим, – вклинился я в небольшую паузу в его монологе. – Мне нужна ясность – продолжаю я заниматься этим делом или мне стоит передать все материалы Ветрову, а самому вернуться к артистам.

Вырванный из пучины мыслей Денисов секунд пять смотрел на меня очень недовольно. Но потом черты его лица смягчились.

– И что ты предполагаешь делать, если я дам санкцию на продолжение работы по Морозову?

– Съезжу к нему домой, посмотрю на месте, что там происходит. Я вообще уверен, что он просто запил от расстройства, но лучше убедиться, – сказал я. – Да и думаю, вы были правы – надо у него прямо спросить, откуда он узнал о моём месте работы. Это будет проще, чем любые другие способы.

– Ты же был уверен, что он не ответит, – напомнил мне Денисов.

– Я и сейчас не уверен, – кивнул я. – Но это как с обыском у Якира – он либо позвонит, либо сам поедет к тому человеку. Причем, думаю, сделает это сразу после того, как я уйду. На всякий случай стоило бы наружное наблюдение организовать, но, боюсь, уже не успеем. Пятница, вечер...

– Если нужно – всё успеем, – Денисов был сама уверенность. – Вот только тут я тебя не поддержу. Не поедет он сразу, сначала позвонит. А телефон мы и так отслеживаем. И не бойся, не опоздаем, в этих делах два дня туда-сюда роли не играют.

В принципе, в этом я был согласен с полковником – наши клиенты редко срывались с адреса проживания в сторону финской границы. Вроде было несколько случаев, когда они прятались по знакомым, но такие прятки всё равно очень быстро заканчивались в кабинете у следователя, у которого появлялся дополнительный рычаг давления на таких бегунов.

– Так...

Закончить я не успел. На столе Денисова прозвучал сигнал коммутатора, он поднял тяжелую черную трубку, послушал – и бросил:

– Пусть войдет, – и уже мне: – Твой Степанов, говорит, что срочно и по твоему делу.

Я удивился – Макс не знал, что я занимаюсь Марком Морозовым, не знал, как я на него вышел, и о служебных делах мы с ним говорили только в очень ограниченных рамках. Кто-то позвонил мне во время моего отсутствия и сообщил что-то, что Макс решил сразу доложить начальнику? Я чуть сдвинулся назад и посмотрел на дверь.

Макс вошел в кабинет почти строевой походкой, остановился у ножки Т-образного стола и сказал:

– Товарищ полковник, разрешите поговорить с Виктором?

Денисов благосклонно кивнул, и Макс сразу же лишился всего приобретенного в армии лоска.

– Вить, – каким-то странным голосом сказал он. – Олька звонила, Ирина твоя в больницу попала, вроде бы на неё напали...

– Известно, что случилось?

На «моей Ирине» я решил не акцентироваться – не та ситуация.

– Её по скорой привезли, она номер Ольки дала, из приемной позвонили, а она уже мне набрала.

– Ясно, что ничего не ясно... – пробормотал я, поднимаясь. – Юрий Владимирович, можно...

– Погодите, – Денисов жестом дал понять, чтобы я вернулся обратно. – Ирина – это та, что вывела тебя на Морозова?

Я заметил недоуменный взгляд Макса.

– Да, она, – подтвердил я. – Надеюсь, там ничего серьезного... но я съезжу, если вы разрешите, чтобы убедиться.