Спасите ректора!

Внутри уже играла музыка. Рей проводил нас в бальный зал, а сам шепнул, что ненадолго заглянет к Фердинанду. Конечно, я не стала его удерживать. Вместо этого мы с Энджелом забыли Лукрецию среди толпы, и Энджи потащил меня куда-то в соседнее помещение.

– Идем же! – тараторил на ходу. – Тут есть очень красивая оранжерея. Когда еще моя матушка была жива, она даже дарила Дину несколько растений для нее.

Он пару раз свернул по коридору и остановился перед дверью.

– А ничего страшного, если мы туда заглянем? – шепотом спросила я.

– Конечно нет.

И Энджел толкнул дверь. Внутри действительно было безумно красиво! Цветущие розы в кадках, несмотря на то что их пора миновала. Стелющиеся по стенам южные лианы, цветы со всех уголков мира.

– Вот, смотри, – указал Энджи на орхидею. – У меня дома была такая же. Пропала потом, когда…

И отвернулся. Я приобняла его за плечи. Нелегко, наверное, пришлось. Еще и Мышонок взялся воспитывать брата со всей строгостью.

– А у меня дома был небольшой зимний сад, – начала рассказывать, чтобы его отвлечь. – И мы с сестрами постоянно спорили, кто будет сидеть на скамейке или кто поставит в своей комнате выросшие там цветы. Даже за косы друг дружку тягали.

Энджи улыбнулся. Видимо, представил, как я выдираю клок волос Лукреции. Главное, чтобы не наоборот.

– Спасибо вам, декан Дейлис, – сказал тепло. – Вы такая хорошая.

Даже стало неловко. Уж какой-какой, а хорошей себя не считала. Поэтому напомнила Энджелу, что вот-вот начнется бал и Рей будет нас искать, поэтому мы незамеченными покинули оранжерею и вернулись в зал, чтобы застать немыслимое зрелище. Да, бал уже начался, и его величество пригласил на танец… Лукрецию. Сестрица вся светилась от удовольствия и явно искала меня глазами, чтобы похвастаться таким достижением. Отыскала – и стала казаться еще более самодовольной.

– Аманда, вот вы где! – подбежал Рей. – Я уже с ног сбился. Где вы пропадали?

– Энджи показывал мне оранжерею, – ответила, протягивая ему руки. – Прости, думали, вернемся раньше, чем начнется бал.

– Ничего, мы еще наверстаем упущенное, – пообещал Мышонок, а Энджи уже куда-то умчался. И пару минут спустя он кружился в вальсе с хорошенькой девчушкой.

– Вот умеет же, – прошептал Рей, проследив за моим взглядом.

– А ты что отстаешь? – улыбнулась ему и позволила тоже увлечь меня в круг танцующих. Мы вальсировали, пока держали ноги, и только после пятого танца направились к столу с напитками, чтобы немного освежиться. О Лукреции я вспоминала только тогда, когда она оказывалась рядом с его величеством, то есть довольно часто.

– Твоя сестра, кажется, понравилась Дину, – удивленно заметил Рей, протягивая бокал шампанского.

– Не лучший выбор, – ответила я. – Она попьет ему кровушки.

– Или он ей. Недаром же принцессы бегут, как только Дин берется за них всерьез. Но если это будет ни к чему не обязывающий флирт, думаю, они неплохо проведут время. Дин своих фавориток не обижает.

Фавориток? Свяжется с Лукрецией, придется жениться! Она своего не упустит. Нет, надо намекнуть его величеству, что на женщин нашего рода надо взирать исключительно с серьезными намерениями. А то проснется однажды женатым, что тогда делать?

– Здравствуй, Рей, – раздался вдруг приторный голосок. – Добрый вечер, мисс…

– Дейлис, – напомнила я. – Вижу, познаете радости девичьей памяти, мисс Лаурс?

Бывшая невеста Рея глядела на нас, как змея на мышат. Только ошиблась, приняв кошку за мышку.

– Вы так милы, – рассмеялась та в ответ на колкость. – Рей, твоя новая подруга – просто чудо.

– Я тоже так думаю, – ответил Мышонок, пригубив шампанское.

– Так, может, она не обидится, если пригласишь меня на танец? – Эмилия призывно улыбнулась, поправляя кружево на лифе платья.

– Думаю, обидится, – отрезал Рей.

– Как жаль. А мне хотелось вспомнить былые деньки…

– Говорю же, проблемы с памятью, – обернулась я к Рею. – Идем, дорогой. Найдем Энджела, пока мисс Лаурс еще чего-нибудь… не припомнила.

И увлекла его прочь, спиной чувствуя, как прожигает спину чужой взгляд. Не на ту напала, милочка! И не на того. Если при первой встрече с Эмилией Рей казался растерянным, то теперь даже не отреагировал на ее выпад. Видимо, сердечная рана постепенно затягивалась, и я готова была приложить все усилия, чтобы от нее не осталось и следа.

– Люблю тебя, – шепнул Рей мне на ухо.

– И я тебя, дорогой, – обернулась к нему. – Но хоть взглянешь на эту ведьму, награжу чесоткой. Ее, не тебя. Тебя жалко.

Рей рассмеялся и обнял меня, не обращая внимания на посторонних. Как же замечательно! Так, что хотелось петь и танцевать, забыв обо всех вокруг. А особенно – о как минимум двух особах женского пола, для которых чесотка стала бы меньшим из зол.

Глава 26