Спаситель

Тем не менее, Филипп обратился к Бакану, чтобы тот вывел его к Нерчинскому разъезду сделав еще один северный крюк — это позволит ему незаметно подойти к месту перехода на цинскую землю с северо-восточной стороны. Обратно двинется он через джунгаров, заручившись поддержкой Юншэня, — давно следовало подумать о запасном пути через их земли, пока он не получил полный контроль над восточной границей. Да, он снова потеряет время, но эта трата будет обоснованной. В какой-то момент Филипп засомневался и вспомнил просьбу Данилы отправить Акима вместо себя — на его месте любой настоящий лидер поступил бы так — понизил риск для себя, повысив его для своих людей, однако ответ на вопрос что для него важнее — его дело или он сам, был для него все еще не так очевиден.

Через несколько дней тунгусы вывели их к бродному месту через реку Хилок. Местность дальше была довольно открытая. Завадский приказал направить боевое охранение на фланги, вперед и даже в тыл, хотя толку от этого было немного — местность была степная, куцая на поросль, только дыбилась невысокими горными грядами. От таившихся наблюдателей не укроешься.

К исходу вторых суток их полуторасотенный отряд с обозом подобрался к знакомым местам. Прискакавшие тунгусы из головного дозора сообщили, что долина за тремя грядами, значит до нее всего три-четыре версты. Филипп и сам уже видел проступившую могучую горную гряду, тянувшуюся на десятки верст. Тем не менее пока остановились. Завадский отправил несколько людей к этой гряде — проверить не найдется ли другого перехода, но увы — посланцы вернулись ни с чем. Не зря Юншэнь выбрал это место — естественная преграда как великая китайская стена оберегала его от опасностей с территорий чужой стороны. А вот Филипп даже на землях, которые назвал китайцу своими, вынужден был таиться.

Подавив злость, он подробно проинструктировал разведчиков, которые пойдут в долину. Решено было отправить их вечером, чтобы они успели вернуться и основной отряд с обозом пересек долину еще засветло.

В состав разведчиков вошли лучшие бойцы-тунгусы, включая Бакана и самые опытные люди Филиппа, среди которых был Бес и Антон. Из лучших боевиков Завадский не пустил только Данилу, который из личного охранника все более становился похожим на заместителя. Данила, в отличие, например, от Истомы, не имел того, что Филипп про себя называл «чутьем босса», но у него был авторитет, организаторские способности, ум и главное — способность к обучаемости. Он быстро превратился из простого старовера в опытного бойца, и также быстро в хорошего командира. Ко всем прочему Завадский верил, что «чутье босса» у него может рано или поздно проявится.

Филипп нервничал, дожидаясь их возвращения. Вместе с обозом, они укрылись на вершине лесистого холма, примостившегося у подножия строенный горы, на которую можно было забраться, правда только пешком и пересечь небольшую горную цепочку, за которой располагалась уже более холмисто-лесистая местность, по которой можно было уйти, если придется. Костров не разжигали, было холодно, сидели и ходили в шубах. С холма было видно большое плато во все стороны, но сейчас сгустились сумерки и оставалось полагаться только на слух, «крики» неясыти и факельные сигналы.

Филипп выкурил три трубки табака и выпил чарку водки для согрева, время тянулось — казалось прошли уже сутки, но кругом все еще царила непроглядная предзимняя ночь. Наконец, Савка, сидевший рядом на поваленной сосне, вскрикнул, указал на силуэт горы, слабо подсвеченной лунным светом. Под нею вспыхнули два раза огоньки — Филипп догадался, что первого сигнала не успел заметить. Едут! Живы, значит. Неужели уже сегодня ночью им удастся встретиться с цинами и обменять, наконец, свой товар. Завадский приободрился, он уже понял свою главную ошибку — ему требовалось больше людей, ему нужна была не просто своя сеть и контроль, но и своя армия. Он недооценил здешних королей. Он подумает об этом, как только разберется со сделкой и решит вопрос с джунгарами. Но сейчас стоило думать о другом. Его люди устали, их измотала беготня и сложная дорога, но их ждало еще одно важное испытание.

* * *

Разведчики-тунгусы возвращались растянувшейся цепочкой почти на полверсты и над всей долиной звучал их говор и смех. Это не понравилось Филиппу. Тунгусы были неплохими бойцами — храбрыми, не страшащимися смерти, выносливыми, хорошо знали тайгу, но разведке и хотя бы маломальской тактике им нужно было учиться. Не понравилась ему и информация, полученная от братьев. Они сошлись в небольшой круг. Лица Антона, Бакана были задумчивы — не уверены, как будто. Та же неуверенность сквозила и в хмуром взгляде Беса.

— Не знаю, Филипп, — говорил Антон, — место зело открытое, удолье на пять верст поперек — всего в ночи не прочешешь, все не узришь. Единако могу сказати — коней и псов онамо нет.

— А мест для укрытия?

— Полно. — Сердито сплюнул Бес. — Зачин — горы, холмы, перелески, да тьма надо всем. Большо гряда опасно, онамо и пещеры и склади, яко волною пойдет… Обаче годе и нет ничего. По-хорошему выждать бы надобе пару дней.