Спаситель мира

На равнину спускались только разведывательные отряды, они прочесывали нагромождения скал и обследовали глубокие провалы, но ни разу не обнаружили ни следа атамидов. Истребители-перехватчики многократно облетали ближайшие горные цепи, но безрезультатно. Однако спутниковые наблюдения фиксировали повышенную активность в больших городах на севере и северо-востоке, за многие сотни километров от лагеря. Кое-кто полагал, что это признак исхода гражданского населения, испуганного прибытием крестоносцев, хотя никаких определенных доказательств не было.

По общему мнению, атамиды могли бежать и прятаться, где им заблагорассудится, однако рано или поздно столкновения с людьми им не избежать.

А пока штаб принял решение использовать отсрочку наступательных действий для того, чтобы обустроить и укрепить Новый Иерусалим. Поэтому войска в полном составе были привлечены к созданию инфраструктуры. С такими трудовыми ресурсами город вырастал из земли с рекордной скоростью. Однако эти люди были солдатами, а не рабочими, и сдерживать их желание помериться силами с врагом становилось все труднее.

– Лейтенант вернулся! – крикнул Юбер, едва завидев Танкреда. – Смирно!

Личный состав, до крайности довольный тем, что закончилась тягомотина с разборкой винтовок, повиновался в мгновение ока.

– Вольно, – бросил Танкред, едва удержавшись, чтобы не улыбнуться при виде выражения облегчения на лицах. – Вот приказы на ближайшие дни!

Трижды прикоснувшись к черной поверхности мессенджера, он включил трехмерный проектор, и над его запястьем возникло световое табло. Он прочитал:

– Во второй половине дня отправляемся в мастерскую номер четыре, чтобы помочь распаковать доставленный вчера со «Святого Михаила» груз; завтра мы нужны в северном госпитале на строительстве крыла В; два следующих дня наша помощь потребуется отряду девяносто четвертой базовой сторожевой башни, у южных ворот. Похоже, у них проблемы с неустойчивостью почвы, так что необходимо провести новые земляные работы.

Новость была встречена недовольным гулом. Два дня земляных работ под палящим солнцем и на краю обрывистого плоскогорья – это вам не увеселительная прогулка.

– Успокойтесь, – продолжил Танкред, – на этот раз нам будет разрешено использовать «Вейнер-Никовы».

Работать в боевом экзоскелете означало испытывать гораздо меньшую усталость, а главное – пребывать в микроклимате. В принципе их использование для простых работ было запрещено, однако когда планируются действительно изнурительные задания, руководство иногда давало временное разрешение.

– Мой лейтенант, – вмешался Льето, – вы не сказали, что мы должны делать сегодня утром.

Льето невозможно было сбить с толка.

– У меня в расписании ничего нет, – с невинным видом ответил Танкред. – Значит, сегодня утром вам вообще нечего делать.

Полное ощущение, что он объявил им о немедленном заключении под арест. Лица вытянулись, а беспокойные взгляды обратились на прапорщика. Тот, с хищной улыбкой и нахмуренными бровями, сцепил руки за спиной и встал в вызывающую позу.

– Выходит, ребята, сегодня утром вам только и остается, что в потолок плевать, – сказал он, почти не разжимая зубов.

В это мгновение Танкред готов был поклясться, что его парни предпочли бы столкнуться нос к носу с ордой бешеных атамидов, чем оставаться со своим прапорщиком.

– Раз уж вам предстоит два дня кайфовать в холодке в своих экзоскелетах, – продолжал тот непререкаемым тоном, – то отправимся-ка мы за ними на склад и убедимся, что они в идеальном состоянии до самой последней семтаковой пластины! Гарантирую, вы и не заметите, как утро пролетит!

Раздались возмущенные возражения, но Юбер со сноровкой опытного прапорщика, каковым и являлся, быстро заставил всех замолчать. Танкред уже собрался попросить его немного ослабить вожжи, но тут же опомнился. Давление, которое прапорщик оказывал на людей, было лучшим способом отвлечь их мысли от бесконечного ожидания сражений.

Его попустительство не ускользнуло от Льето, и он подошел к Танкреду:

– Тебя это забавляет, да? Думаешь, очень прикольно оставлять нас в лапах этого буйнопомешанного?

– Да ладно тебе, друг, – засмеялся Танкред, – не злись. Я тоже помучаюсь вместе с вами. В конце концов, небольшая проверка совсем не повредит моему «Вейнеру»!

– Ну да, – пробурчал фламандец. – Вы оба просто извращенцы, и точка.

Внезапно из всех громкоговорителей Нового Иерусалима раздался властный голос, хорошо известный каждому: голос Петра Пустынника. Все без исключения бросили свои дела и замерли, готовые внимать духовному вождю крестового похода.

– Milites Christi! Прошу вашего внимания. Хочу официально поблагодарить вас за прекрасную работу, которую вы проделали с момента нашего прибытия на эту враждебную планету.

Прежде чем продолжить, он сделал паузу, во время которой во всем лагере крестоносцев не раздалось ни звука. Подобная тишина воцарилась здесь впервые за три недели.