Спаситель

Хотя иные из иностранных шлюх, наводнивших округу за последний год, тоже употребляли дурь, все же среди них этот порок встречался реже, чем среди норвежских конкуренток. Венше — одна из немногих норвежских шлюх, которые не употребляли наркотики. Вдобавок она, по ее словам, начала работать дома, с постоянной клиентурой, и Мартина видела ее все реже.

— Мне тут надо приглядеть за сыном подруги, — пояснила Венше. — За Кристоффером. Говорят, он загулял.

— Кристоффер? Не знаю такого.

— А-а, забудь, — махнула рукой проститутка. — У тебя другое на уме, как я погляжу.

— Да ну?

— Не ври. Я ведь вижу, когда девчонка влюблена. Это он?

Венше кивнула на парня в форме Армии спасения, с Библией в руке, который как раз сел рядом с человеком в пиджаке.

Мартина покраснела:

— Рикард? Нет, уволь.

— Честно? Он глаз с тебя не сводит, с тех пор как я пришла.

— Рикард — хороший парень, — вздохнула Мартина. — Во всяком случае, он сразу добровольно вызвался подежурить здесь. Ведь того, кто должен был дежурить, убили.

— Роберта Карлсена?

— Ты его знала?

Венше печально кивнула, потом снова оживилась».

— Забудем покойников, лучше расскажи-ка мамочке, в кого ты влюблена. Вообще-то давно пора.

Мартина улыбнулась:

— Я и не знала, что влюблена.

— Да ладно тебе.

— Нет, правда, я…

— Мартина? — послышался другой голос.

Она подняла голову и увидела умоляющие глаза Рикарда.

— Вон тот парень говорит, у него нет ни теплой одежды, ни денег, ни жилья. Не знаешь, в Приюте есть места?

— Позвони и спроси у них, — сказала Мартина. — Теплые вещи есть наверняка.

— Конечно. — Рикард не сдвинулся с места, хотя Мартина опять обернулась к Венше. Она и не глядя знала, что верхняя губа у него вспотела.

Рикард пробормотал «спасибо» и вернулся к парню в пиджаке.

— Ну, рассказывай, — с жаром прошептала Венше.

Северный ветер снаружи бросал в стену автобуса снежную крупу.

Со спортивной сумкой на плече Харри шел по улице, сощурив глаза от ветра, который больно швырял в лицо мельчайшую колючую ледяную крупу. Когда он поравнялся с «Блицем», занятым бомжами домом на Пилестредет, зазвонил телефон. Халворсен.

— За последние двое суток с таксофонов на Йернбанеторг дважды звонили в Загреб. По одному и тому же номеру. Я туда позвонил и попал на администратора гостиницы. Они не смогли мне ответить, кто звонил из Осло и с кем разговаривал. О Христо Станкиче тоже не слыхали.

Харри хмыкнул.

— Мне продолжать насчет Загреба?

— Не надо, — вздохнул Харри. — Отложим, пока не убедимся, что этот Станкич представляет для нас интерес. Выключи все, когда будешь уходить. Завтра потолкуем.

— Погоди!

— Да тут я, тут.

— Есть еще кое-что. В дежурную часть только что поступил звонок от официанта из «Бисквита». Он сообщил, что утром заходил в туалет и столкнулся там с одним из посетителей.

— Что он там делал?

— В том-то и штука. В руке посетитель держал…

— Я имею в виду официанта. У персонала всегда есть собственный туалет.

— Об этом я не спросил, — нетерпеливо сказал Халворсен. — Слушай. В руках посетитель держал что-то зеленое, мокрое…

— Похоже, ему надо к врачу…

— Очень смешно. Официант клянется, что это был пистолет, перепачканный жидким мылом. Контейнер для мыла был открыт.

— «Бисквит»… — повторил Харри, обдумывая информацию. — Это на Карл-Юхан.

— В двух сотнях метров от места убийства. Спорим на ящик пива, что пистолет тот самый. В смысле… sorry, спорим…

— Кстати, ты должен мне двести крон. Остаток твой.

— Но фишка в другом. Я спросил приметы. Он не сумел назвать ни одной.

— Прямо припев в этом деле.

— Не считая того, что-де узнал парня по пальто. Жуткое такое пальто, из верблюжки.

— Yes! — выкрикнул Харри. — Малый с шейной косынкой на снимке публики, на Эгерторг вечером накануне убийства Роберта Карлсена.

— Официант, правда, заметил, что верблюжка ненастоящая, имитация. А он, похоже, в этом разбирается.

— То есть?

— Ты же знаешь. У них особая манера говорить.

— У кого «у них»?

— Привет! У гомиков. Короче говоря, парень ушел с пистолетом. Это все, что мы пока знаем. Я еду в «Бисквит», покажу официанту фотографии.

— Хорошо, — сказал Харри.

— О чем ты думаешь?

— Думаю?

— Я успел немножко изучить тебя, Харри.

— Хм. Я думаю о том, почему официант не позвонил в дежурную часть сразу же, утром. Спроси его об этом. Ладно?

— Вообще-то, Харри, я и сам подумал об этом.

— Конечно. Извини.

Харри отключился, но через секунду телефон загудел снова.

— О чем забыл? — спросил Харри.

— Что?

— А-а, это ты, Беата. Слушаю.

— Хорошие новости. Я закончила в гостинице «Скандия».

— Нашла следы ДНК?

— Пока не знаю, у меня немного волос, которые с тем же успехом могут принадлежать уборщикам или более раннему постояльцу. Но полчаса назад я получила результаты баллистической экспертизы. Пуля в молочном пакете Юна Карлсена выпущена из того же оружия, что и найденная на Эгерторг.

— Хм. Значит, версия о нескольких киллерах отпадает.

— Да. Больше того. Портье из «Скандии» после твоего ухода кое-что вспомнила. Пальто у этого Христо Станкича было заметное. Имитация…

— Дай угадаю. Вроде как верблюжье?

— Так она сказала.