Спасительная сила чувств

Монако являлось игровой площадкой для миллионеров и миллиардеров, и в эти дни это крошечное княжество устраивало ежегодную выставку яхт класса люкс. Самой большой и самой впечатляющей оказалась яхта «Артемида», длиной шестьдесят три метра, представленная «Корпорацией Гионакис».

В воскресенье утром Алекос возвращался обратно на яхту после ежедневной пробежки. Теперь, когда выставка закончилась, шумиха стихла и княжество опустело.

Уехали и гламурные модели, которые являлись неотъемлемым атрибутом престижных выставок. В Монако всегда собиралось огромное количество красивых женщин с загорелыми упругими телами в крошечных бикини. Алекос мог удовлетворить свою страсть с любой из тех, которые пытались привлечь его внимание, но его интересовала только одна женщина, упорно избегавшая его общества.

Он не нашел другого выхода, кроме как сбрасывать напряжение с помощью длительных пробежек вдоль побережья, и теперь, поднимаясь на борт яхты, чувствовал себя расслабленным. Но его спокойствие тут же улетучилось, когда он вошел в небольшую каюту, которую использовал в качестве рабочего кабинета, и обнаружил там Сару с ноутбуком.

Она была одета в белые шортики и полосатую майку. Волосы Сара собрала в хвостик, но несколько прядок выбилось и обрамляло ее лицо. Она была без макияжа, и Алекос заметил веснушки у нее на лице, что делало ее очень привлекательной.

– Почему ты до сих пор работаешь? Я ведь сказал, что собираюсь пробежаться, а ты можешь поспать подольше.

– Я проснулась рано и решила подготовить отчет о выставке, – избегая его взгляда, ответила Сара. – Я думала, ты вернешься не раньше чем через час.

– Значит, ты решила сесть за работу на рассвете, в надежде закончить доклад до моего возвращения, чтобы можно было избежать встречи со мной, что ты и делаешь с тех пор, как приехала сюда в среду?

– Я не избегала тебя, – покраснела Сара. – Мы каждый день постоянно встречались за работой.

– На протяжении дня мы окружены другими людьми, а после ужина ты сразу же идешь спать. Я сомневаюсь, что ты обычно ложишься в кровать в девять вечера, – сухо заметил Алекос.

Теперь краска залила не только ее лицо, но и шею, и Алекос подумал, не захватила ли она и ее грудь.

– Я уставала, – пробормотала Сара. – Последние несколько дней были очень напряженными.

– Не буду спорить. Но поскольку я приехал в Монако на пару дней раньше тебя, только сегодня мне выпал шанс поговорить с тобой о том, что случилось после нашего визита в художественную галерею.

Теперь Сара смотрела на него, и в ее глазах читалась паника, отчего его собеседница казалась кроликом, ослепленным светом автомобильных фар.

– Тут не о чем говорить. Мы… мы увлеклись, но такого больше не повторится.

– Ты уверена? – Алекос намеренно опустил глаза на ее набухшие соски, выбивавшиеся из-под ее тесно облегающей тело маечки, и широко улыбнулся, когда она сложила руки на груди и с вызовом посмотрела на него. Алекос не понимал почему, но ему доставляло удовольствие дразнить ее, может быть, он хотел, чтобы ей тоже пришлось несладко. Он не мог понять, почему пришел в такое сильное возбуждение в то воскресенье. Такое поведение было совсем не в его стиле. И она дала ему от ворот поворот! Боже правый, такого с ним еще никогда не случалось.

Что такого было в Саре, что он начинал сходить с ума от желания, как подросток со взбесившимися гормонами, а не вести себя как опытный плейбой, который мог себе позволить выбирать красивых женщин? Он думал над ответом целую неделю, проводя ночи в одиночестве в своей шикарной каюте на борту «Артемиды», тогда как на прошлогодней выставке он наслаждался обществом двух очень привлекательных – не говоря уже об их изобретательности – блондинок.

Единственное, что казалось ему логичным, но совсем не радовало, – это то, что его так сильно тянуло к Саре потому, что она отшила его. Алекосу хотелось видеть Сару – раскинувшуюся на его кровати с широко распахнутыми глазами и раскрасневшуюся от возбуждения, чтобы она умоляла его заняться с ней сексом, потому что его самолюбие пострадало оттого, что его отвергли.

Алекос склонился над ней и развел ее руки в стороны. Он не стал обращать внимание на то, что она завизжала в знак протеста, и с улыбкой заметил.

– Когда приедет твой отец со своими гостями, мы сыграем любовников более убедительно, если ты прекратишь вести себя как взбесившаяся девственница.

Глаза Сары сверкнули от злости, но она сжала губы, словно хотела воздержаться от ответа. Алекосу стало интересно, как долго она сопротивлялась бы, если бы он попытался раздвинуть ее соблазнительные губки своим языком. Его тут же охватило дикое желание, и он резко развернулся и пошел к двери, понимая, что его шорты не смогут скрыть, насколько он возбужден.