Спасти демона

- Сильно плохо? - со строгого тон быстро сменился обеспокоенным. - Ничего, приляг. Я вызову врача.

Так я и сделала, а лишь сомкнула веки, пред ними предстал Тадеус. Не то, чтобы ясно видела демона, но чувствовала, как тому больно. Тадеус сжался на холодном полу, он дышал с трудом, хрипя на каждом вдохе и постанывая при выдохе. Руны из впитавшейся крови жалили лицо и после того, как алхимики смыли всё ледяной водой, поставили новую печать и укрепили, как они думали, старые. Тадеус корчился от боли, но улыбался. При каждом вдохе его наполняла природная Сила, а на выдохе давали трещины сдерживающие заклинания ненавистного подвала.

Ото сна меня отвлекли голоса. Это мама и приглашённый ею доктор. Пожилой мужчина с белой бородой подставил к моей кровати стул и перешёл к осмотру с опросом. Мама всё это время нервно постукивала каблучком, стоя в дверях. Доктор выявил у меня только сильное переутомление и велел больше отдыхать. Я не замедлила с выполнением врачебных указаний. Как только дверь закрылась, а я осталась в комнате одна, легла поудобней и закрыла глаза. На этот раз обошлось без сновидений.

Я думала, когда отосплюсь, уделю время каждому из моей семьи, попрощаюсь как следует. У меня никак не получалось подняться с постели. Тело будто в мокрую вату превратилось, совершенно меня не слушалось. Распухшие руки и ноги не отрывались от мягкой кровати, я утопала в чёрных провалах сновидений. Отдалённо улавливая радостные визги сестры о возвращении Аргуса, а ещё совсем не радостные упрёки мамы. Но за что она ругала братишку? Я провалилась в новую пустоту, а когда проснулась, с трудом села, ведомая вкусным запахом. Кто-то прикатил в комнату столик с куриным супом, кусочками пышного хрустящего хлеба, прямоугольничком сливочного масла, нарезанным яблоком и ароматным чаем. Трясущимися от усталости руками кое-как удержала ложку и смогла поесть, но тотчас же завалилась спать.

Из темноты доносилось тяжёлое дыхание. Затем глаза раскрылись и уставились на кирпичную стену. Тадеус вытянул вперёд руку и размял пальцы. Он расслабленно разглядывал переливы оранжевого заката, бликами размазанного по подвалу. Белый демон сел и прикрыл глаза. Я ощущала покалывание в кончиках пальцев рук и ног. Горящими искорками оно поднималось к груди на каждом вдохе. Тадеус улыбнулся и чуть наклонил голову.

«Тадеус, - подумала я, - как он там?»

- Альва! - встрял чей-то голос, и меня дёрнуло. Послышался стук.

«Со мной всё хорошо» - прошелестел голос демона и не подумавшего открыть рта.

- Альва, я войду? - вновь искажённый голос.

«Пора проснуться» - приказной тон Тадеуса подействовал как лучший будильник в мире.

Открыв глаза, я вновь очутилась в своей постели, а вовсе не в подвале. Дверь тихонько отворилась, и вошёл папа. Он встревоженно оглядел меня. На его лбу собрались морщинки, а в широких усах появились серебристые волоски.

- Я поговорил с мамой, - он присел на краю кровати. - О том, что ты натворила. И о твоём состоянии. Полностью согласен, тебя нельзя никуда отпускать. Только не в наказание, а пока не восстановишься, дорогая.

- А потом? Как же школа?

- И об этом мы поговорили. Альва, мы очень тебя любим...

Я застонала. Нет, такое начало ни к чему хорошему не приведёт! Папа кашлянул в кулак.

- Милая, можешь продолжать учиться. Я завтра поеду к директору и поговорю с ним, чтобы тебе не ставили прогулы. Только пока ты побудешь дома, договорились?

- Папа! - собрав все силы, я села и обняла его так сильно, как могла.

Едва ли папа почувствовал мои прикосновения. Однако же, он улыбнулся и обнял меня в ответ.

- Теперь отдыхай. И слушайся маму, - посоветовал он и вышел.

Я запоздало кивнула и глянула в сторону столика. От супа не следа, зато стоит графин сока и печенье. Потянувшись к сладостям я замерла. Резко вспомнился последний сон. Короткий разговор с Тадеусом. Сон ли это? Мне захотелось вернуться и проверить, но, как на зло, я выспалась. Совершенно. Перекусив, выбралась из кровати и по стеночке поплелась к лестнице. Оставалось спуститься на первый этаж в поисках еды посытнее.

- Молодая госпожа, вам назначен постельный режим, - пропищала, заметившая меня, служанка.

- Но я хочу есть.

- Возвращайтесь в комнату, а я принесу, - пообещала девушка и скрылась по направлению к кухне.

Я удручённо вздохнула и собиралась вернуться, но услышала ругань. Один из голосов принадлежал папе, но второй, строгий и не терпящий возражений - старшему Костроуну. Он требовал с папы денег за ущерб, якобы нанесённый мной. Папа в ответ обещал засудить Костроуна за мой арест. Костроун не унимался, обещая, что ничего у папы не выйдет. Папа выходил из себя и переходил на крик.

- Да и чему я удивляюсь? - насмешливо спокойным тоном спросил Костроун. - От дурного семени и плод дурной.

После этой его фразы в разговор вмешалась мама. Она вновь поразила меня! Если, когда забирала меня домой она кричала, то сейчас отборные ругательства вылетали так непринуждённо спокойно и метко, что портовый грузчик позавидовал бы!

Я опустилась на пол и обхватила руками перила лестницы, вслушиваясь в затихающую перепалку.