Спасти красноармейца Райнова [17.05.2024]

- Плохо, но пока силы есть. Что делать?

- Мы под огнём. Уже дважды повезло в рикошет. Нужно отъехать метров на сто и уйти за насыпь. Чтобы только башня торчала. На этом участке мы одни оставались. Мирошниченко горит, экипаж успел выбраться, но их из пулемёта достали, я не успел сразу его подавить, потом только, комвзвода Титов стоит подбитый. Похоже все погибли, люки закрыты. Нас ждали, это засада. Давая сдавай назад, и так иди, я буду управлять.

- Хорошо.

Похоже Саня, судя по плохому состоянию моего теперь тела, скончался от банальной горячки, и меня заселили в его тело. Я уже в курсе, что пока в теле есть душа, переселение в него невозможно. Догадался. Танк мне этот хорошо знаком, погазовав и включив скорость, дальше под крики командира, внутренняя связь не работала видимо, стал сдавать назад. Танк на ходу, вполне исправен, так что скатились задом в какую-то низину. Тут я повернул вправо и проехав ещё метров пятьдесят, замер. После этого командир сам заряжая, стал вести по кому-то огонь. Да четыре выстрела сделал и всё, сообщив:

- Всё, снаряды закончились, осталось восемь бронебойных, а осколочных ни одного. Подвинься в сторону, я через твой люк выберусь.

Я дал возможность командиру выбраться, как видел в полуоткрытый люк, рядом позиции стрелков, головы иногда появлялись из окопов, стреляли, и прятались. Быстро проверив карманы, слабость ,двигаться не хотелось, в танке очень холодно, меня начал озноб бить, работающий двигатель боевое отделение не отогревал, так что прикрыл люк. Нашёл документы, на имя красноармейца Александра Мироновича Лопарёва. Специальность, механик-водитель. Ну тут номер части и номер армейской почты. Фото нет. Комсомольский билет. Тут фото, ничего, симпатичный паренёк лет пятнадцати. Больше ничего не нашёл, в карманах только спичечный коробок, четыре спички и перочинный нож. Убрав документы обратно в карман гимнастёрки, повозил задом. Что-то там есть на сиденье. Кстати одет я легко. Обычное летнее нательное бельё, потом красноармейская форма, по верх неё комбинезон и уже поверх него шинель, всё застигнуто на все пуговицы. На ремне по верх шинели кобура с «Наганом». На голове шлемофон, а на ногах обычные сапоги. Бойцы утеплялись как могли, никаких признаков зимних комплектов формы я не видел. Что-то со снабжением совсем плохо. Пока же привстав, достал то, что было под задницей. А там был знакомый медальон на цепочке, тот самый, лекарский амулет с дополнительной опцией диагноста. Живём. И браслет, но он имел странный вид. Наверное, личной защиты, не похож на хранилища, граней нет. И листок «А-4», на котором написано: «Сам разберёшься». Больше никакой информации по Сане не было. Ну и гады.

Листок аккуратно сложил и убрал в карман шинели, и поторопился привязать к себе кровно оба амулета. Тут Артём прав, без них мне сложно будет. С ними, наверное, играючи выполню задание. Увидим, сам пока не знаю. Зубами рванув кожу на мизинце, чтобы кровь была, ранка мелкая, я прижал к руне привязки палец, кровь попала. Ждём. Так и считал пока привязка не произошла. Первым делом медальон на шею. Чуть согрел в руках, но всё равно цепочка и сам медальон холодили. Пусть заряжается. Он на нуле. О, уже флажок управления на сетчатке правого глаза появился. Точно, зарядка пошла. После этого также привязал браслет, и застегнул на левой руке как браслет от наручных часов. Тут флажок появился через пять минут. Язык этот знаю, изучил спецификацию по амулету в сноске на рабочем столе. Ну так и есть, угадал, личной защиты он. Пока не работает, так как пошла зарядка. Как и с лекарским амулетом тот заряжается после использования. То есть, если в меня попали или на меня стена рухнула, он защитит, но потом на зарядку встаёт. Понятно, под пулемётными очередями не походишь. Как же зябко, и не излечить себя, амулет долго заряжаться будет. Как бы самому в горячке не сгореть, как с Саней было. Мороз видать выбивал из строя танкистов и бойцов сильнее финнов. Через полчаса командир вернулся. Снова протиснулся через мой люк и устроился на месте. Он котелок горячего чая принёс, и я, обжигаясь от жадности, выпил. Сказал мне всё, не оставлял ему. Два сухаря. Вот грызя сухарь, меня в пот бросило, я спросил:

- А вы вообще кто?

- Не понял. Ты чего?

- Да я очнулся, тело болит, знобит, насморк, горло, а тут кто-то орёт и говорит назад ехать. Я поехал, всё управление как-то знакомо. А кто орёт, не знаю.

- Ты меня не узнаёшь?

- Нет. Мы где?

- С финнами воюем. Год помнишь?

- Нет.

- Декабрь тридцать девятого, девятое сегодня. Мы уже вторую неделю ведём боевые действия у деревни Кителя. Наступаем на Леметти. Триста Восемьдесят Первый отдельный танковый батальон, нас придали Восемнадцатой стрелковой дивизии. Тоже не помнишь?

- Ничего.

- Чёрт. Надо ротному доложить. О, боеприпасы привезли на санках. Сейчас подавать через твой люк будут, а ты мне.

- Понял.