Спасти красноармейца Райнова [17.05.2024]

Следующие двое суток так и прошли, все девчата получили дома, регистрация прошла, за домами присмотрят постояльцы, что там живут, а я выплатил им золото. А не всё, половину, остальное по окончанию срока договора работы. Где те слитки спрятали, не знаю, но вроде неплохо. Причём, забрали Наталья и Серафима, вот Соня мне доверяет и слитки свои банально в свои вещи убрала, а её вещи я держу в хранилище. Я советовал закопать, видимо те двое так и сделали, Наталья всё ноготки от земли чистила. Руками копала что ли? А так я вечером, третьего мая купил сотню батонов, мне даже тридцать сделали французских булок, заказал за пять часов до выдачи, пекарь умел их делать, хорошего качества, сразу с хлебопекарни. И десять ржаных буханок. Всё, хранилище полное. Девчат я уже убрал, документы на дома в их вещах, в Москве оставлять не стали, так что добрался до окраин, как раз темнеть начало, и вылетел в сторону местоположения дивизии. Где она, я знал примерно. Ничего, поищем. А пока летел, размышлял. Знаете, а я ведь не предупредил родных Райнова, что он жив. Нет, рапорт составил, что контуженого красноармеец Райнова, впавшего в кому, пять дней без сознания, оставил на белорусском хуторе, в глубине леса, хозяева присмотреть обещали, но что с ним, мне неизвестно. А что военное ведомство сообщило его родным? Пропал без вести? Скорее всего. Нет, надо написать им своё письмо. Доберусь до дивизии, так и сделаю. Чёрт, пока в Москве был, там бы написал и отправил, да почему-то мысль на это свернула, когда я удалился от Москвы уже километров на сто пятьдесят.

Глава 23

Знаете, искать свою дивизию в темноте, зная только примерные координаты, а мне сообщили лишь название деревни где стоит её искать, я всю карту облазил с лупой, пока не нашёл это крохотное название. На берегу реки кстати. Дивизия похоже держит оборону, встав на берегу реки. Водное препятствие является линией фронта на этом участке. Я сначала речку нашёл, изгибы реки, и потом деревню поначалу не опознал, пролетел мимо, но потом вернулся и отлетев, совершил посадку на лугу. Причём я сперва сделал заход, чуть брюхом травы не коснувшись, но этого хватило мне вызвать голема, что осмотрел поле, пока я круги над ним крутил. Не походит, а левее, сканер показал подходящее место, где я и сел. Даже не трясло особо. Едва успел убрать самолёт, и направился к накатанной дороге, там два остова сгоревших грузовиков видно, ночным зрением голема рассмотрел, как увидел, что в мою сторону патруль бежит. На шум посадки самолёта видимо. Там командир был, вроде лейтенант, и десяток бойцов. Я не прятался, подсвечивая тропу фонариком выходил к дороге, так что те скорректировали курс бега, и направились ко мне.

- Стой! Патруль охраны тыла, - стараясь вернуть дыхание, немного полный лейтенант, не ошибся со званием, быстро протараторил это.

- Стою и жду, - подтвердил я.

Подойдя, бойцы нас уже окружили, семеро с сержантом по моим следам на поле побежали.

- Кто такой?

- Старший лейтенант Никитин, назначен в Триста Двадцать Четвёртую стрелковую дивизию, командиром минометной роты. Завтра заканчивается срок прибытия, пришлось поторопиться чтобы не опоздать.

- Самолёт слышали? - изучая мои документы, направление, спросил тот.

Свой фонарик я погасил, убрав в хранилище, лейтенант свой использовал, осветив заодно мне лицо и задержавшись на наградах на груди. Кстати, Боевик теперь тоже копия.

- Не только слышал, но прилетел на нём. Не имей сто рублей, а имей сто друзей. Мой приятель, лётчик, на трофейном связном «мессере» привёз. Опаздывал.

- Что за лётчик? Звание? Фамилия? Часть?

- Лейтенант, не гони. Ты думаешь я тебе скажу? Использование техники незаконным было, ему ещё бензин списывать. Узнают, это же трибунал. Так что забудь, улетел самолёт и улетел. А сейчас сообщи в какой стороне штаб моей дивизии, мне ещё оформиться надо.

- Никуда вы не пойдёте. Вы задержаны как подозрительное лицо, - выпятив губу, сообщил старший патруля, убирая мои документы в свою планшетку.

Отреагировал я сразу. Два голема сработали, аккуратно их вырубив. Дальше я собрал трофеи, документы свои вернул, оставил пять обнажённых тел на месте, другие, те что поле изучали, ничего не видели. Большую часть груза големы несли, в хранилище пока три кило накачалось, топлива тоже мало потратил, десять кило всего освободилось, вот и так и побежал по дороге в сторону штаба дивизии. Где он находиться я разобрался. А нет, ошибся. Не в деревне, а в трёх километрах от неё, и в пяти от передовой, тут на опушке и в глубине леса землянки, там он и находился. Хорошо зарылись. Трофеи я сложил в кустарнике, замаскировав дёрном. Так что пройдя проверку у часового, тот разводящего вызвал, а уже он в штабную землянку, к дежурному командиру. Им капитан был, помощник начальника штаба дивизии по разведке. Изучая документы, тот вскочил, когда в землянку спустился полковник. А нет, ошибся, полковой комиссар это был. Морщась, тот держался за щёку.

- Что, зубы, товарищ комиссар? - участливо спросил капитан.

- Зубы, - подтвердил тот, и изучая меня спросил у капитана. - Это кто?