Спасти красноармейца Райнова [17.05.2024]

- Да, дела, - сказал комиссар. - Но хорошо, что разобрались.

- Комиссар, погляди в мои глаза, ты там видишь радость от реабилитации? Смотри сам, у меня на зоне три любовницы было, пусть еврейки, но страстные и красивые. Я работал мастером мебельного цеха, научился мебель делать, мне двойные пайки шли. Я вон ряху какую наел. Я когда узнал что меня с зоны пинком, очень захотел найти того, кто это всё сделал и пожать, крепко пожать ему шею. Со всей благодарностью. Так что нет, я не особо рад всё вернуть и оказаться на передовой. Я почему тебе это всё рассказываю. А чтобы ты знал. Я педант, работаю как надо, не трус, воевать буду от и до, делово, потому что характер такой. Но говорить со мной о Родине, что её территории освободить надо, не стоит. Выбили из меня любое желание помогать. Я сюда за трофеями прибыл, что добуду, то моё. Война закончиться, хочу дом на берегу моря купить, катер, мотоцикл и жить заслуженным отдыхом. Я за него честно буду воевать. Чины и награды приятный бонус, но не более. Я честно признаюсь, на миномётчика не учился, училище пулемётное, всего шесть дней командовал миномётной ротой в конце сентября в Брянске, пока меня не сняли. Там один капитан подсидел, теплое место занял, нагретое мной. Сказал, что неправильно веду огонь и командую ротой. Не возражал, я чисто пулемётчик. Вот только когда я корректировал, мои мины накрыли в лесу, до них два километра было, и они разбегались, двенадцать диверсантов в нашей форме. Бойцы истребительного батальона всех нашли, они были поражены осколками. Потом комиссия там работала и признала, что такое точное накрытие невозможно, но оно есть, там деревья побиты минами. Наверху взрывались, о ветки детонируя. А новый командир роты, в следующий раз, когда батальон прикрывал, накрыл своих, с убитыми и ранеными. Что с ним не знаю, но такая замена командиру истребительного батальона сильно не понравилось. Говорят, орал на комфронта. Так что опыт управления миномётным подразделением у меня есть, но не большой. К вам направили из-за дикой нехватки командиров-миномётчиков. Как видите, я честен, не люблю юлить или скрывать. Сразу в лоб говорю, и правду. Или бью. Тоже с размахом. От всей души.

- Ты не один такой уникальный, - усмехнулся комиссар, и тут же вскочил, оказалось в тени стоял ещё один командир, вот тот ему и сказал. - Товарищ комдив, вот, новый командир у нас…

- Я всё слышал, - выходя в свет керосиновой ламы, кивнул тот, не френч имел, на рубаху куртку накинул, кожаную. - Оформляйте на роту. Знаю таких. Они без приказа не отступают. Сам такой.

Ну оформят меня утром, когда штабные работники будут на месте, просто пока озвучил комдив своё решение. Он остался в землянке, ему чай принесли, а комиссар велел капитану сходить со мной до схрона, где я трофеи с патруля оставил, принять по описи. Мы даже покинуть землянку не успели, как в неё с дикими глазами сержант заскочил.

- О, это один из тех, кто в ложном патруле был, - сообщил я. - Я говорил, семеро в сторону ушли, он там старшим был.

- Как Буров? - спросил комдив.

- Контужен, говорит заплетясь и в глазах двоиться, товарищ генерал, - насторожено поглядывая на меня, сразу ответил сержант. - Его в медсанбат понесли. Форма и оружие пропали. Документы.

После этого на нас махнули рукой, со мной капитан был, тот сержант из патруля и два бойца комендантского взвода. Показал холмик, маскировку откинули, и сержант всё принял. А капитан лично вернул меня в землянку. А я перед уходом попросил у комиссара помощи по его линии. Тот пообещал подождать, всё равно сна ни в одном глазу. Вот так мы вернулись. Капитан снова за телефон, комдив не уходил, у входа курил, вот и пояснил комиссару:

- Тут дело деликатное. Вначале войны я попал в Пятнадцатый стрелковый полк, в пулемётную роту, сержантом был, командиром расчёта. По девкам ходок местным. Бегал в самоволки. Вот одна дивчина и сообщила о скорой войне, от брата услышала. Даже точное время. Я рапорт наверх подал, но ничего не делали. Я взял и своей властью всю роту вывел, за территорию. Тут снаряды и начали рваться, казарму разносить. До границы меньше шести километров было. Дальше в составе дивизии воевал, попал в окружении в Беловежской пуще. Наша дивизия соединилась с танкистами Тринадцатого механизированного корпуса, танкисты пробились, а нас отсекли, пришлось снова в лес отступить. Потери большие. Комдив отдал приказ уходить и прорываться малыми группами. Я свой расчёт взял, и девушку одну, военфельдшера Минаеву.

- Ларису? - оживился комдив у входа.

- Да, её. Вы её знаете?

- Старший лейтенант медицинской службы Минаева, состоит в штате медсанбата.