Спасти красноармейца Райнова. Книга четвертая. Райнов

Кстати, мы километра два прошли, и я остановил колонну. Один из разведчиков пробежался. Передал всем мой приказ, включить фары, делать вид что мы немцы и по своему тылу двигаемся. Думаю, многие командиры уже начали соображать, понимая, что происходит, а мой приказ только подтвердил их догадки, что мы уходим глубже к немцам в тыл, для какого-то дела. А вот какого, узнают уже когда до Харькова доберёмся. Он тут рядом. На удивление, не смотря на большое количество армейских частей Вермахта и СС, мы спокойно проезжали мимо, пусть в большинстве это тыловые части, и артиллерия, но бить их, это поднять шум и показать где мы. Мне этого не надо. Как парни держались, видя костры в стороне, силуэты техники и орудий, полевые лагеря, не знаю, но я сдержался с трудом. Один раз полицаи встретились, в смысле дорожная полиция. Фельджандармы. По бляхам на груди узнал. Мы к ним подъезжали, а те забеспокоились. Я старшему разведчику крикнул на ухо, одного взять живым, остальных в ножи. Подкатили к ним уверенно и встали, бойцы ссыпались с брони, сзади колонна подходила. Приглушённо хлопнул один выстрел из пистолета, и всё, даже раненых нет, стрелял сержант, двоих ножами и одного взяли. Пока трофеи паковали, форму с тел снимали, мотоцикл с коляской уже новый экипаж осваивал, впереди поедет, оружие и всё что при них было, я изучал карту, что была при старшем, и допрашивал выжившего. Что нужно узнал быстро, те в теме. Тут меня комиссар и начштаба нашли, хотя я уже собирался отдать приказ продолжить движении. За их спинами мелькал особист, младший политрук Лазарев, он у нас новенький, неделю как назначили. Пока присматривались друг к другу. А что, десять минут постояли, до ветру сбегали, можно дальше. Скорость движения сорок километров в час. Даже раненые выдерживали. А тут задержка.

— Командир, что происходит? — спросил Ободзинский.

Осмотрев командиров, я вздохнул, но уверенно сообщил:

— Идём на Харьков.

— Это понятно, — кивнул Ободзинский. — Тут до его окраин километров двадцать осталось. Командир, ты что задумал?

— Освободить город, — улыбнулся я.

— И ты думаешь это получиться? — удивился комиссар.

— А почему нет? Если грамотно спланировать всё, то мы такую мину подложим под задницу немцев, взвоют. У них основная масса войск у передовой, тут тылы. Подробности позже, нужно найти место, удачное, для стоянки, где можно будет пару дней постоять, не привлекая внимание противника. По машинам!

Мы разбежались, сам я поднялся на броню своей машины, и в башню, пока на броне размещались бойцы, и вот отдан сигнал, и мы двинули дальше. Мотоцикл с тремя бойцами впереди. Плащи мотоциклетные накинули, пока форму не подобрали, пулемётчик за «МГ» в коляске. Катил метрах в тридцати от нас, держа скорость сорок километров в час. Я же поглядывал на сканер. Искал удачные места для стоянок. Пришлось по сути обходить Харьков объездными дорогами, но приткнулись, лес не лес, но крупная роща точно, и по опушке текла речка мелкая. По колено. Как источник воды и для помывки годится. Полчаса раздавались команды, технику загоняли в рощу, под деревья, подсвечивая фонариками, у кого был. К счастью никого не задавили, дальше ставили палатки, санитарную с красным крестом тоже, туда раненых отнесли. Рядом с ней дымила кухня. А у нас время обеда подошло. Там Ободзинский командовал, сразу приказав три места для туалета подготовить и обозначить. Командир взвода автоматчиков проведя осмотр рощи, определив, что недавно тут кто-то стоял, расставлял посты охраны, пулемётные точки размещали, посты наблюдения со всех сторон опушки рощи. Сама она пуста, что приятно удивило, поэтому её и выбирал, хотя до окраин Харькова рукой подать. Километр от силы. Так вот, пока батальон встав, надеюсь двое суток тут простоим, иначе прорываться придётся, сам я ставил задачу командиру разведвзвода. А бойцы поставили складной столик из штабного имущества. Штаб ещё разворачивали, я же, расстелив трофейную карту, подсвечивая её фонариком, объяснял Егорову, это старший разведчик и всем его четырём сержантам: