Спасти обязан

Перед хранилищем, в которое определили бомбы, шли анфиладой три помещения. В самом последнем, перед массивной стальной дверью, располагался начальник поста, незнакомый нам капитан и с ним два солдата. Слишком много, конечно, для обычного хранилища, но путчисты не хотели рисковать. Если бы здесь поместился взвод охраны, они бы и взвод поставили.

Три противника для трех спасов — словно забор из сосновых реек перед носорогом, прошли бы и не оглянулись. Собственно, мы так и собирались сделать, но едва Стас с каменным лицом двинулся к начальнику поста, как сзади послышался испуганный вскрик. Оглянувшись, я увидел еще одного солдата, склонившегося над своим поверженым товарищем. Откуда он только взялся? Настя метнулась назад.

— Товарищ ка… — только и успел сказать некстати подвернувшийся боец.

Офицер уже тащил из кобуры пистолет, один из солдат тоже схватился за оружие. На этом весь их боевой порыв и кончился. Стас уложил рядовой состав, а я, помня о коде, прихватил капитана. Был он каким-то щупленьким, в отличие от своих толстомордых начальников. Но пытался что-то сделать, ударить меня головой в лицо, лягнуть. Я сжал объятия покрепче и прошипел ему в ухо:

— Тихо, служивый, не гоношись, живой останешься.

Капитан обмяк. Отобрав «макаров», я силой посадил его на стул.

— Давай код замка!

— Какого замка? — округлил он в притворном недоумении глаза.

— Идиотом не надо прикидываться! — злым голосом сказала Настя. — Нам с тобой возиться некогда! — и демонстративно передернула затвор автомата.

Капитан не испугался.

— Ну убьете вы меня. А дверь все равно не откроете. Давайте, стреляйте.

Стас хмыкнул, похлопал его по плечу.

— Конечно, сразу мы тебя убивать не будем. Сначала поговорим немножко. Рассказывать, кто мы и почему здесь, давить на твою совесть — времени нет. Так что просто возьмемся как следует, со знанием дела. Есть такая боль, которую ни один человек выдержать не в силах. И мы знаем, как ее причинять. Все равно заговоришь. Только сперва помучаешься. Оно тебе надо? Давай, выкладывай код и отдыхай. Начальство тебе ничего плохого не сделает, просто не успеет. Не до того ему будет. Ну?

Офицер сбросил чужую руку с плеча.

— Чего нукаешь? Не запряг. Хрен с вами, все равно с базы не выберетесь. Сам код наберу.

— Только смотри, без фокусов. А вздумаешь замок заблокировать — тогда мы тебя точно кончим, — предупредил его Стас.

Капитан никак не отреагировал на угрозу. Встал, подошел к двери и защелкал клавишами цифрового замка. Настя, сдвинувшись вправо, внимательно следила за его пальцем. Послышался глухой щелчок.

— Все, открывайте, — сказал капитан, и отойдя в сторону, скрестил руки на груди, словно демонстрируя свою непричастность к происходящему.

Я, ухватившись за скобу, с трудом сдвинул тяжеленную стальную заслонку.

— Настя, покарауль, — приказал Стас, и мы с ним вошли в хранилище.

Помещение чем-то напоминало аналогичное на забытой ракетной шахте в Чечне. Такие же стеллажи у стен, только освещение здесь было поярче. Все три «чемоданчика» были здесь.

— Слушай, — сказал я, — может, не будем все три тащить? Все равно только одна рабочая.

— А ты помнишь — какая? — поинтересовался Стас, деловито оглядывая хранилище. Но ничего, кроме бомб в нем не было.

— Если честно — сразу, навскидку не скажу. Разбираться надо. Я ведь не совсем специалист, так, самоучка.

— Ну вот и придется все забирать. Когда тут разбираться? Давай, цепляем. И — ходу!

Мы подхватили один из ящиков, потащили его к выходу. И застали такую картину. Капитан лежал на полу вместе со своими солдатами, такой же бесчувственный, как они. А над ним стояла Настя и задумчиво потирала запястье.

— Вот, — сказала она чуть растеряно, — герой-гвардеец. Решил, что с бабой-то уж точно справится.

— Ничего, так ему и надо, — позлорадствовал я. — Будет знать, что женщины разные встречаются.

— Вам помочь, ребята?

— Да нет, вдвоем не тяжело. Где лифт, о котором Хромов говорил?

— Кажется, надо сюда идти.

Вход в лифт действительно находился неподалеку. Обычная грузовая коробка, не очень изношенная. Видимо, подъемником пользовались не часто. И идиотских надписей на стенах уж точно не было. Ящики с бомбами заняли почти все пространство, потому что ставить их штабелем мы не решились. Уже закрывая дверь, Настя вспомнила:

— Погодите!

Вернулась она с прямоугольной пластиковой карточкой.

— Наверху дверь открывается, только если у человека такой документ есть.

— И где ты карточку взяла?

— У капитана, естественно. Должен же он возместить моральный ущерб?

Лифт, поскрипывая совсем по-граждански, пошел вверх. Внезапно я подумал, что мы наконец выбираемся из подземелий. Возможно, навсегда. Слишком много нам их попадалось в последнее время. И ни в одном не было ничего хорошего. Только тупая ненависть.

Кабина наконец остановилась. Приоткрыв дверь, я выглянул наружу. Никого, пустая площадка, неотличимая от других. Как в какой-нибудь дурацкой компьютерной «стрелялке». Сейчас из-за угла вывернется фашист и придется стрелять и бегать под пулями. Ну что же, это мы умеем.

Но никто не появлялся.