Спасти огонь

«Учение любит розги», — говорил ты. Пичкал нас греческими классиками: Софоклом, Эсхилом, Платоном, Аристотелем. Заставлял зубрить историю майя, ацтеков и прочих народов, когда-либо населявших нашу страну, читать Хуареса, Сервантеса, Геродота, Шекспира, Ницше, Канта, Вольтера. Учить наизусть стихи Несауалькойотля[6]. Учить языки: науатль, майя и сапотекский. Заниматься спортом утром, днем и перед сном. Тысяча отжиманий, двести подтягиваний, тысяча на пресс. Бег полтора часа без остановки. Мудрецы-качки. Никто нас таких не унизит. Никто не прошипит: «Сраные индейцы». Мы будем бронзовой расой, победоносной, идеальной расой.

Ты отступился от католичества и презирал испанцев, наших врагов. Что не помешало тебе жениться на нашей матери Беатрис, внучке гачупинов[7], голубоглазой и белокурой. Прелестная фарфоровая куколка, только ростом повыше тебя. Брак с представительницей врагов ты объяснял тем, что он поможет продолжить твою древнюю расу, поскольку твои гены возобладают над признаками вырождения жены. Однажды, надравшись этим своим священным пульке, ты гордо заявил всем нам, троим детям, что женился на нашей матери, потому что тебе нравилось видеть, как твои медные пальцы входят в ее розовую вульву. Индеец обратил Конкисту вспять. Теперь не Кортес насиловал Малинче[8], а индеец бесчестил белую. Как же ты наслаждался, придумав свой личный способ перелицевать историю.

И как же ты радовался, увидев в роддоме меня, младенца с черным пухом на макушке и кожей землистого цвета. Как был счастлив, что Ситлалли пошла в твою бабушку: смуглая, раскосые глаза, гладкие волосы. А вот Хосе Куаутемок подкачал: родился светловолосым и голубоглазым, хоть и с индейскими чертами. По твоему мнению, именно на нем природа отдохнула. Поэтому ты терзал его больше всех нас. Хосе Куаутемок, нелюбимая белая ворона.