Спасти огонь

Ее опыт меня вдохновлял. Я буду видеться с Хосе Куауте-моком, пока позволяют обстоятельства, и, как вампир, питаться его кровью, высасывать новые ощущения. Все эти гормоны, адреналин, дрожь, страх подстегнут мою фантазию. Я тешила себя мыслью, что встреча с ним оживит меня настолько, что я круто изменю свое творчество и наконец достигну в нем желанных высот. Но мне хотелось и влюбиться. Вновь разбудить, казалось бы, навсегда угасшие чувства. Целовать кого-то так, будто хочешь в нем затеряться. Закрывать глаза и не слышать постороннего шума. Только наше дыхание. Чувствовать его ласки, жар его тела. А потом выходить на улицу, в полной готовности встретиться с жизнью лицом к лицу.

Я целовала Хосе Куаутемока так, будто мира вокруг не существовало. Не обращала внимания на взгляды надзирателей и шушуканье других заключенных. Каждый раз мы садились за самый дальний столик, и Хосе Куаутемок обнимал меня и гладил. Я тонула в его широкоплечих объятиях. И весь отведенный нам час мы целовались без передышки.

На занятиях в мастерской нам удавалось поговорить. Педро и Хулиан, наши верные сообщники, задерживались после окончания минут на пятнадцать — двадцать, чтобы дать нам пообщаться. Мы садились за парты рядом и болтали об искусстве, политике, экономике. Но чаще всего о литературе. Его увлекали возможности языка, способы повествования, создание характеров.

О своей семье он упоминал очень редко и расплывчато. Иногда рассказывал какую-то историю про них с братом и сестрой, которых — уточнил он — не видел долгие годы. Об отце заговаривал лишь в отдельных случаях, всегда со смешанным чувством восхищения и ненависти. Только раз заикнулся об убийстве: «Ты знаешь, что я убил своего отца?» Я кивнула. «Знаешь, что я его сжег заживо?» Я кивнула. «А знаешь, что я еще двоих убил?» Я кивнула. Он помолчал. «Боишься, что я тебе наврежу?» Я помотала головой. «Доверяй мне», — одобрительно сказал он.

Я рассказала Педро о моих визитах. «Будь осторожна, — предупредил он. — От убийцы можно ожидать чего угодно. Не оставайся с ним наедине». Я не сумела последовать этому совету. Несколько дней спустя Хосе Куаутемок сказал, что нам нужно встретиться в более интимной обстановке. В голове у меня отозвались слова Педро: «Не оставайся с ним наедине». «Зачем?» — спросила я. Он взял меня за подбородок и посмотрел в глаза: «Хочешь заняться со мной любовью?» Конечно, я хотела. Больше всего на свете хотела. «Только куда мы пойдем?» Он сказал, что в тюрьме есть комнатки для супружеских свиданий. Я попросила время на раздумье. «Думай сколько нужно», — ответил он. А потом повторил слова, которые я уже слышала раньше: «И доверяй мне».

Я очень радовался, когда ты возил нас к бабушке с дедушкой. Мы бесконечно тащились по извилистым грунтовым дорогам в горах Пуэблы, но я наслаждался путешествием. Необъятные леса тянулись к чистому, невозможно синему небу. Удивительно, почему на этих плодородных землях так бедствовали люди. Мы с братом и сестрой соревновались, кто первым увидит маленькую оштукатуренную хибарку, где ты вырос. Она возникала крохотной точкой вдали, за очередным поворотом дороги. «Вон домик!» — весело кричали мы.