Спасти Осень (СИ)

Я сделала несколько глотков, и стало вроде легче, вот только за спиной будто крылья вспыхивали.

— Спасибо, но мне скорее жарко… Ракх, а это точно? Такрэ могла ошибиться?

— Ошиблись те женщины, которые лечили тебя в Тёрне, — взволнованно произнёс мужчина. — Такрэ никогда не ошибается. Она сказала, что я должен лучше тебя беречь, и что ездить верхом тебе категорически нельзя.

— Боги леса… — прошептала я. — Значит, один из малышей… Ты веришь?

Мужчина тяжело вздохнул и осторожно коснулся моего живота.

— Я умею чувствовать силу и магию, и был уверен, что ребёнок погиб. Такрэ правильно назвала меня гадэком — пустынным бараном, тупейшим из всех известных мне животных. У любого ребёнка есть своя собственная защита, как бы поле, через которое не проникнуть злому или любопытному взору. К тому же ты сама — носитель магии, и часть её передалась малышу. Я совершенно забыл об этом, когда осматривал тебя магией. Я бы не смог увидеть малыша, как бы ни старался.

— Как же тогда Такрэ всё поняла?

— Она не смотрела, она слушала. К тому же у неё большой опыт в подобных делах. А я что? Постоянно на одни и те же грабли наступаю, и ошибаюсь именно из-за своей самоуверенности… Баран и есть.

Он мягко погладил мой живот, и я прошептала:

— Значит, ему примерно девять недель?

— Такрэ так и сказала. — Голос его слегка дрожал, и пальцы на моей коже тоже. — Живой… — прошептал мужчина едва слышно. — Мати ори… Эр вамро… Роза, это невероятное чудо!

— Да, — также тихо отозвалась я, чувствуя, как бегут по щекам тихие слёзы. — Вот, значит, почему я такая странная. Вся эта слабость, и жор, и сонливость… будь они благословенны! И ты, Ракх. Ты сберёг нас.

— Если бы я знал, берёг бы лучше, — отозвался он, не мигая на меня глядя. — Не плач, лисёнок. Мы здесь не пропадём. Такрэ почти сразу всё поняла и пообещала заботиться о тебе и малыше как следует, раз я, олух, не удосужился.

— Никакой ты не олух, — хмуро сказала я. — Ты будешь прекрасным папой, я уверена. И мы сбережём этого малыша, даже если мне придётся все восемь месяцев лежать на одном месте. — Я поцеловала его в сильно заросшую щёку и добавила: — Завтра я поблагодарю Такрэ за дарованную надежду. Что ей нравится? Я бы могла вырастить какой-нибудь красивый цветок, или фруктовое дерево, или редкое лекарственное растение…

Ракх склонился и нежно вытер мои щёки.

— Думаю, ей это не так важно. Дар целителя сам по себе радость, когда можешь помочь. — Он длинно, но без малейшей страсти поцеловал меня в губы и улыбнулся с тихой радостью: — Спасибо, малышка. За твою любовь и доверие. За то, что ты у меня есть, и за малыша, которого мы совершенно точно сбережём.

Глава 24_3

Ракх знал, о чём говорит. С того момента, как мы обрели новое счастье, он утроил свою заботу, и готов был целыми днями носить меня на руках, если не отлучался на охоту, рыбалку, или иные хозяйственные дела. Такрэ приходила каждый день, и непременно приводила с собой кого-нибудь — сначала познакомиться, потом просто чтобы меня развлечь. Однако вскоре мне надоело валяться, и я начала понемногу заботиться о доме и творить земную магию, которая через пару дней принесла первые плоды: взошедшие на согретой солнцем земле пахучие травы.

За две недели мы познакомились со всеми жителями поселения, которых было три десятка, и я радовалась, что ни один из них не показался Ракху подозрительным. Особенно радостной стала встреча с Друком. Впервые, наверное, мои представления о человеке совпали с его реальным обликом и характером. Тёмный маг был седоволос, осанист и также высок, как Ракх. Если бы не белая пелена глаз, я бы и не подумала, что он слеп, так уверенно мужчина передвигался. Правда, было понятно, что в основном это заслуга Мамули — здоровенной серой псины, очень похожей на волка, и при этом зеленоглазой. Ко мне она отнеслась благосклонно, Ракха облизала, а Кутерьму своим любопытством загнала под стол.

— Ты вроде был посимпотичней, парень, — усмехнулся Друк, проведя пальцами по лицу Ракха. — Неужели всё-таки смог завоевать ещё одну красавицу?

Для меня не было проблемой дать себя коснуться, и Друк улыбнулся.

— Что же ты, принцесса-солнце, в нём нашла?

— Многое, — отозвалась я. — Думаю, вы и так знаете обо всех достоинствах Ракха, многие из которых он признавать отказывается.

Мы рассмеялись, и потом часто принимались вместе дразнить Ракха, на что тот отвечал весёлым ворчанием. Маг теперь вовсе не носил повязку, и никому не было дела до его глаза. Мужчина был счастлив, и это чувствовалось во всём. У него изменилась походка, улыбка стала шире, и исчезла прежняя настороженность. Что касается меня, я чувствовала перемены каждую неделю, и не могла дождаться, когда, наконец, почувствую малыша. Такрэ сказала, что это случится не раньше четырнадцатой недели, и мы с Ракхом считали дни.