Спасти Осень (СИ)

Я открыла было рот спросить, откуда он знает, но промолчала. Конечно, благодаря магии он ощутил лисёнка в доме.

— Идём.

Аник последовал за мной в комнату, но на пороге не удержался:

— А что ты делала в комнате Ракха?

— Тэма ждала, — спокойно ответила я.

— М, — кивнул он, и больше ни о чём не спросил.

Лисёнок сидел в сундуке, но, стоило нам склониться, испуганно заметался. Аник ловко перехватил его в попытке удрать под кровать, поднял за шкирку и подул прямо в мордочку.

— Шеба, шеба, — тихо сказал он, и лапки малыша разом обмякли. Парень покрутил его, внимательно осматривая. — Здоровый. Оголодал только. Ты знаешь, как ухаживать?

— Я жила с лисами с младенческих лет, Аник. Или ты думаешь, только леты отлично ладят со зверями? Конечно, такой магии, как у тебя, у меня нет, но чем кормить лисёнка и как его успокаивать я тоже знаю.

— Хорошо. Держи тогда.

Он подал мне дремлющего зверька, и я поспешила парня поблагодарить.

— Его затравить хотели.

— Знаю, — хмуро сказал Аник. — Удивительно, что он прибежал именно к нам.

— Ему повезло.

— Или не очень. Не уверен, что Ракх разрешит его оставить, — отрицательно мотнул головой парень. — Ну, ладно. Главное, сделай норку поуютнее, и лишний раз зверя не трогай. Кстати, это самка. Пусть привыкнет к твоему запаху и голосу — а там и до дружбы недалеко.

Он сказал это как-то странно, и быстро вышел, а я уложила малышку спать всё в том же сундуке.

Я назвала рыжую Кутерьмой, и первые несколько дней она почти не выходила из своего домика. Правда, ела всё, что давали, и через неделю стала брать кусочки курицы у меня с рук. Ну а потом привыкла настолько, что стала играть, смешно раздувая хвост, прыгать и валяться на моей постели, изображая, будто простынь — это снег, и весело гавкать, когда мы выходили на улицу. Аник, спасибо ему, соорудил для лисы шлейку и поводок, к которым она тоже достаточно быстро привыкла.

— Главное, что не ошейник, — сказал парень. — И лучше не выгуливай её пока без поводка. Сбежит — и тогда уж точно пропадёт.

Его доброта распространялась исключительно на Кутерьму. Со мной он по-прежнему вёл себя нагловато. Дай волю, и приказывать бы начал, но пока что сдерживался. Наверное, опасался, что я наябедничаю Ракху, который возвращаться не торопился.

Не желая сидеть без дела, я решила разобрать в зимнем саду, с помощью магии вырастив некоторые красивые и ценные растения. Не зря же училась у мамы и бабушки, как обращаться с землёй в период её сна, не зря читала много книг о деревьях, травах и цветах! Теперь маленький уголок под стеклянной крышей мог похвастаться «ледяными» розами, синими бутонами мерзунов, которые раскрывались при прикосновении, и прекрасными голубыми звёздочками мерцающих кустов, ягоды которых напоминали по вкусу дыни.

Очередным зимним утром меня разбудили волосы — мои собственные, которые почему-то лезли в рот. Зевая, я поднялась, и неожиданно нащупала густые кудри, которые стали тяжёлыми и длинными. Я побежала к зеркалу, что было в одной из гостевых комнат, и не поверила глазам: мои волосы всего за ночь выросли до плеч! Они были яркими и блестящими, и послушно заструились меж пальцев, оказавшись мягкими и шелковистыми на ощупь… Словно какое-то время раздумывали над действием странного огненного «бальзама», и в один миг просто сошли с ума.

— Чудеса! — прошептала я, потрясенная.

И это было только начало. Спустя ещё пару недель кудри опустились до лопаток, а к началу праздника Льдов стали доставать до бёдер. Причём росли они не каждый день, а рывками, и мне стало страшно, что однажды ночью я вместе с Кутерьмой проснусь в гнезде из кудрей. Я старалась убирать их под тугой платок, чтобы Аник ничего не заподозрил и не решил, будто я воспользовалась зельем из запасов Ракха, но парню было всё равно, как я выгляжу. Он не смотрел на меня даже за завтраком, и постоянно пропадал на играх, что вардарцы всегда устраивали на реке ближе к самому главному и значимому празднику королевства.

Слава предкам, я хотя бы брови этой штукой не намазала! Страшно представить, что бы выросло у меня на лице спустя неделю… На всякий случай я убрала пузырёк куда подальше, и решила, что непременно у Ракха узнаю, что это за штука такая, и для чего лично он её использовал. Если, конечно, колдун вообще вернётся. Последние его письма были короткими и сухими, и мне казалось, что он не хочет больше жить в столице. Наверняка дела, что были у него в далёких краях, пошли не по плану, и я снова начала мучиться бессоницами, ворочаясь и порой бродя по комнате в надежде, что колдун появится внезапно. Однако пока что он мне только снился — всегда серьёзный, молчаливый, но такой тёплый и живой, что хотелось в этих снах забыться…

Аник между тем вовсе забыл про нормальный сон, зато ел много и жадно. Он привёл в дом трёх своих друзей, двое из которых были девушками, и, уж насколько я терпимо относилась к людям, а они мне сразу не понравились. Мы с весёлыми «гостями» встретились в саду, где я выгуливала Кутерьму, смеясь над тем, как личика с разбегу втыкается в небольшие сугробы.