Спасти Осень (СИ)

— Это печальное прошлое, Розана, — тихо сказал отец, и я удивлённо на него уставилась. — Но, наверное, мы никогда не поймём друг друга. Однако, если хочешь, приезжай в поместье, сестра будет рада. Она часто говорила о тебе… в смысле, вспоминала… То есть думала… В общем, Элеонора будет ждать.

Почему он ни с того ни с сего начал заикаться?

— Только если с Ракхом и Аником, — сказала я.

— Хорошо, — неожиданно быстро согласился отец. — Мы будем рады видеть вас, господа.

Я почувствовала, что Ракх кивнул, Аник же с достоинством поклонился.

— Тогда до свидания? — сказала я.

— Да, до встречи, — отозвалась мама, слабо улыбнувшись. — Приезжайте завтра.

И они покинули комнату, тихо прикрыв за собой дверь. Я не сразу поняла, в чём была причина такой спешки, но потом увидела, что Ракх возвращает на место повязку.

— Ты что, нарочно их напугал?

— Она сама свалилась, — отозвался он. — И я совершенно неожиданно предстал во всей красе. Нигде не любят проклятых, Роза.

Я нахмурилась, а лет любопытно спросил:

— Неужели поедешь?

— Конечно. Я обязательно должна увидеться с сестрой и сказать, что не бросала её в ту страшную ночь. Сам понимаешь, ещё неизвестно, кого называют предательницей — они ведь все были больны, а я, здоровая, стремительно покинула погибающий город…

Глава 15

Мы молча стояли друг напротив друга в большой светлой комнате. За эти годы Элеонора вытянулась, пополнела и похорошела, вот только она была похожа на отца — с каштановыми волосами и яркими серыми глазами. Я хотела тотчас объясниться, но слова не шли на ум, и сестра тоже молчала. Когда-то давно мы были очень близки, вместе играли, учились и колдовали. Когда-то мы были счастливы. Мне казалось, что теперь между нами не осталось ничего, и от осознания этой пустоты сжималось сердце.

— Привет, Рози, — первой решилась Элеонора. — Как у тебя дела?

— Ничего. Потихоньку. А ты как?

— Прости, — внезапно выговорила она, и тотчас расплакалась. — Мама сказала, что ты уехала навсегда, что оставила нас, потому что так было лучше для всех… Но бабушка перед смертью рассказала, что тебя продали, и велела никому больше об этом не говорить, даже братьям! Я так злилась на родителей! Хотела найти тебя, помочь, попросить вернуться…

— Эли, — я сжала её руку. — Не плачь. Ты же видишь, я оставила страдания в прошлом. Ты ни в чём не виновата, и спасибо, что вспоминала меня. Наверное, ты единственная из всех…

— Мама как-то обмолвилась, что то решение — единственное, о чём она сожалеет. В смысле, что не остановила отца, не смогла придумать иной выход. Но ты знаешь, папа бы в любом случае поступил по-своему.

— Я никогда не была его любимицей, — криво улыбнулась я, и Элеонора снова расплакалась.

— Чёрт, прости! — смутилась я. — Я не о том, что тебе уделяли больше внимания. Нас любили одинаково, просто со мной отец был строже. Ему вообще сложно угодить.

— Это правда, и он не стал мягче со временем, — тихо всхлипнула она и, достав платок, вытерла щёки. — Прости, что я распустила нюни. Мне не разрешили тотчас поехать к тебе, когда ты появилась в Мальве… Я бы сразу, честное слово!

— Тебе не до этого, Эли. Не вздумай переживать из-за меня. У тебя свадьба на носу! Лучше расскажи о своём избраннике, — попросила я, и мы сели на маленькую кушетку возле окна.

Элеонора вскоре успокоилась, и было видно, что ей приятно говорить о женихе. Так я узнала, что они познакомились всего два месяца назад, что предложение он ей сделал спустя неделю после первой встречи, а всё оставшееся время они «присматривались» друг к другу по настоянию родителей с обеих сторон.

— Мы сразу знали, что не отступим, но в Осени, как ты знаешь, свои правила. Дай им волю, мы бы и коснуться друг друга не могли до свадьбы, так хоть за руки держимся. Кстати, мама сказала, ты тоже приехала с женихом! Ой, Рози, расскажи о нём! Я никогда не общалась с тёмным магом, и совсем мало о них знаю… Какой он, твой Ракх?

Мой Ракх. Как бы мне хотелось, чтобы он принадлежал мне по-настоящему! Однако рассказывать Элеоноре обо всём в подробностях определённо не стоило.

— Строгий. Заботливый. Нежный. — Я не смогла сдержать улыбку. — Он добрый, внимательный, и очень сильный. Упрямый, но в меру. Молчун, но, если есть настроение, хороший рассказчик, и умеет объяснять так, что представляешь целостный образ. С ним мне спокойно и хорошо… Наверное, я просто люблю его без памяти.

Сестра сжала мои пальцы.

— Значит, ты, несмотря ни на что, нашла своё счастье! Бабушка была уверена, что ты не пропадёшь, несмотря на жестокую долю. — Она заглянула мне в глаза печально и виновато: — Если тебе что-то нужно, Рози… Что угодно! Я помогу.

— Спасибо тебе. Для меня было главным убедиться, что у тебя всё хорошо.

В дверь постучали, и мы поднялись, не расцепляя рук.

— Простите, не хотел мешать, но я хожу под дверью уже полчаса, — улыбнулся, заглядывая в комнату, высокий молодой мужчина в сером костюме.

Его светло-каштановые волосы красиво вились у воротника, а в ярких карих глазах читалось хитрое лукавство.

— Дион!

Сестра шагнула к жениху и поцеловала его в щёку.