Спасти принцессу (СИ)

В зале перемены ощущались еще сильнее. Столы все так же накрывали красивыми скатертями (только за синей сегодня сидел Дитц с Бернтом и Отрамом) а вот кормить всех стали одинаково - каким-то овощным супом.

- Безобразие, - заметил Отрам. - Сегодня же мы с вами, Мартина, составим бюджет и прикинем, что к чему и как теперь тут будет устроена жизнь. Во-первых, слуги должны получать плату - работа за еду ничем не отличается от рабства, а рабство у нас в стране, как помните, запрещено...

- И пусть лавок еще наколотят, - добавил Дитц. - Сидеть на полу вредно.

 

Звать гномов в замок было невозможно - после "революции" изголодавшиеся люди подчистую растащили все запасы. Если бы не королевские войска - с сокровищницей было бы тоже самое. Сокровищницу король уполовинил, но осталось немало. Они с Отрамом и Бернтом уже договорились, что часть денег пойдет на содержание замка, часть - для стражи, а часть - на помощь наиболее обнищавшим деревням. Дитцу было совершенно не жалко. Он вообще не особенно ощущал здешние деньги настоящими. Вот сто рублей - это дааа, деньжищи. Можно облопаться пиццей в школьном буфете, купить жвачку или переводные татуировки. Или накупить в разных аптеках гидропирита с анальгином и забахать королеву всех дымовух... Попробовал бы он сунуться в аптеку с золотом!

- Выберите из ваших людей наиболее честных и умных, - сказал Бернту Отрам. - Надо будет пролететь по провинции и составить список самых бедных селений. Лучше, если проверяющие будут скрывать цель своего путешествия - не стоит вводить крестьян в искушение...

Но многое, очень многое в их финансовых планах зависело от того, согласятся ли гномы работать с людьми.

Поэтому Дитц, с шахтером-сопровождающим и двумя Лесными Братьями полез под землю.

Расколдованные гномы заявили, что без платы не уйдут, а раз их обманули - возьмут ее сами и теперь выковыривали что-то из горных глубин.

Баумгартнеровские заводы стояли. Большинство рабочих было готово вернуться к печам и прочим рудотбивалкам, но те, кого силой держали под землей, снова под землю лезть отказывались напрочь.